Бумер-2: Большая зона

Со смертью Кубы что-то перевернулось в душе Желабовского. Дело даже не в его смерти, а в отношении Постникова. Кубе поручались скользкие и опасные дела, а платили ему за грязную работу сущие копейки. Ладно, не в деньгах дело. Но приказ Постникова сжечь тело своего бойца в машине, сжечь, как дохлую дворняжку, как полено, – это выше человеческого понимания. В голове не умещается. Какой мразью надо быть, чтобы дать такую команду. А если обгорит или поймает пулю сам Желабовский, как поступят с ним? Наверняка, чтобы спрятать концы, погрузят его, еще живого, в бочку и зальют бетоном. Или закатают в асфальт. А то и вовсе сожгут в промышленной печи. Да, в случае чего так же легко и просто, как от Кубы, Постников прикажет избавиться и от него, Вити Желабовского.

Скоро Постный узнает, что произошло возле "Ветерка" на самом деле. А узнает он обязательно завтра, а может быть, уже сегодня. Потому что земля слухами полнится. Нашепчут добрые люди, что Шубина избили и ограбили и только потом подпалили закусочную. Старик, разумеется, узнал нападавших, он же не слепой. Скоро ниточка потянется от Вити Желабовского к Постному. А шеф этого не простит. Его мясники спустят с Вити шкуру и только потом, когда он на себе почувствует, что такое настоящая боль, прикончат. Это ясно, как день – его смерть будет такой же долгой и мучительной.

Раз такие дела, нет смысла дальше батрачить на Постного. И на месте оставаться нельзя. Сегодня же он сядет в машину и уедет в Нижний Новгород, найдет там себе приличную работу. Такую работу, где не надо пускать людям кровь и ломать кости. Лишь бы все задуманное получилось, лишь бы прошло, как надо. Он достал из кармана глушитель и присоединил его к стволу своего тэтэшника.

* * *

Солнечное утро дядя Миша Шубин встретил на пепелище закусочной "Ветерок". Он сидел на перевернутом ведре и задумчиво смотрел то на головешки, залитые водой и пеной, то на черный от копоти металлический каркас, то на дальний лес. В голове наступил такой разлад, что Шубин не мог придумать, чем занять себя, что делать дальше.

Договор страхования на "Ветерок" закончился всего-то месяц назад. Но в ту пору навалилось столько неотложных дел, что Шубин забывал продлить страховку, все откладывал это дело до лучших времен. И вот остался среди головешек, без гроша в кармане, без перспектив.

Пожарные прибыли во втором часу ночи, когда тушить было нечего. Пролили из кишки все, что осталось от закусочной и, включив сирену, умчались обратно в район. Следом появились менты, за ними два криминалиста в штатском. Шубину задавали вопросы, он пытался отвечать, но голова гудела, как пчелиный улей. Что вспомнил – сказал, а что забыл, того уж не вспомнить.

За спиной Шубина урчал мотор милицейского уазика. Шофер молча курил одну сигарету за другой, опершись рукой на капот машины. Капитан Старостин, снимавший показания с потерпевшего, сидел на пассажирском месте, оформляя уже исписанные листки протокола. Все ясно, как божий день: на старика наехали какие-то отморозки, видимо, залетные. Избили, ограбили и, чтобы скрыть следы преступления, сожгли забегаловку. Добро хоть, самого хозяина в живых оставили. Слава богу. Иначе на РУВД повисло бы мокрое дело, которое, если разобраться, не имело никаких перспектив, только испортило блестящую статистику раскрываемости преступлений.

А из области, из Главного управления внутренних дел, из прокуратуры давили и капали на мозги едва ли не каждый день: когда найдете убийц. Пожар и нанесение легких побоев – совсем другой коленкор, это не мокруха, за такие дела прокуратура теребить и снимать стружку не станет. Заезжая шпана из хулиганских побуждений спалила точку общепита. Ну, всякое бывает. До большой крови не дошло, и то ладно.

Да еще вопрос, что скажет пожарно-техническая лаборатория, какое выпишет заключение. Шубину дали по балде и сбросили в канаву. Момента поджога он не видел, в отключке был, а других свидетелей нет, значит, нельзя исключать, что произошло самовозгорание. Например, проводка коротнула или в распределительном щите оплавились предохранители и пошло. И запылало. Короче, был поджог или это всего лишь стариковские домыслы – большой вопрос.

Надо позвонить пожарным, а лучше самому съездить в лабораторию, чтобы парни не очень старались, не рыли носом землю. И облегчили жизнь милиционерам, не подбрасывали им лишней работы. Пусть будет самовозгорание. И на этом эффектная жирная точка.

Покончив с писаниной, Старостин выбрался из машины, наклонился над дядей Мишей, положил ему на колени протокол:

– Прочитай и напиши на каждой странице: с моих слов записано верно и мною прочитано. Вот папку подложи, чтобы бумагу не помять.

Шубин, перепрыгивая через строчки, не вдаваясь в смысл документа, пробежал протокол взглядом, накатал то, что сказал капитан. И, поднявшись на ноги, вернул бумаги Старостину.

– Тут, помню, грузовик стоял, – сказал Шубин. – Когда пожар начался, водила уехал. И еще легковушка, вроде как иномарка. Номеров не помню.