Бумеранг Гейдриха

— Мы так и сделаем, — согласился Кальтенбруннер, — У меня даже и местечко на примете есть, Маутхаузен, это на берегу Дуная, недалеко от Эмса.

— Чудное местечко для проживания, — засмеялся рейхсфюрер. — Ну вот, один вопрос ко всеобщему удовольствию решили. Пойдемте с нами, Рейнгард, я бы хотел познакомить вас еще кое с кем из нового австрийского правительства. Кстати, а где ваш пресловутый Мюллер? Завтра сюда прибудет Гитлер, и надо будет позаботиться о безопасности.

— Мюллер завтра и прибудет, у него есть кое-какие дела в Берлине, а пока этим займется штурмбанфюрер Шелленберг, — Гейдрих повернулся к своему подчиненному: — Не затягивайте с документами: грузите и отправляйте их в Берлин, там разберетесь, если надо, возьмите с собой полковника Ронге, но сделайте это до того, как здесь появятся люди из абвера.

Лабиринты истории

17 марта 1938 года министерство иностранных дел Советского союза направило в Англию официальное предложение провести под эгидой Лиги Наций совещание по обсуждению агрессивной политики Германии. На следующий день пришел по-английски вежливый отказ.

24 марта, выступая в палате общин, лорд Чемберлен пояснил: «Такие действия неизбежно приведут к тому, что усилится тенденция к образованию групп государств … что само по себе враждебно перспективам мира в Европе». Очевидно, в оси Рим — Берлин — Токио, или в «Антикоминтерновском пакте» (Германия, Италия, Япония) английский премьер-министр эти три страны за государства не считал.

Берлин, 18 марта 1938 года

Отто Шмидта отпустили прямо из зала суда, не дожидаясь окончания процесса. Наконец-то он вздохнул с облегчением. Вот уже полтора месяца он находился в полной растерянности: в гестапо, угрожая смертью, от него требовали одно, потом он попал в руки контрразведки и там кнутом и пряником от него стали требовать другого. Последней каплей был этот суд, на котором Геринг обрушился на него с криками, требуя, чтобы он перестал врать и говорил чистую правду как перед Богом. Но теперь все это было позади. Напоследок ему даже выдали кое-какие деньги за «причиненные беспокойства».

Шмидт поспешил к ближайшей станции кольцевой дороги, чтобы как можно скорее покинуть центр столицы и оказаться в привычной для него атмосфере рабочей окраины. Уже направляясь от станции к дому, он решил зайти и пропустить рюмочку-другую в знакомый ему погребок под названием «Рейнике лис». В погребке он встретил старых знакомых, проболтал с ними часа два и даже дошел до того, что угостил их выпивкой, хотя такое с ним случалось крайне редко.

Из погребка Шмидт вышел, когда было уже темно, и, пошатываясь, направился к дому, мечтая о том, как сегодняшнюю ночь проведет в нормальной кровати, забыв обо всех страхах.

Уже у самого дома его догнали два молодых крепких парня в рабочих костюмах. Шмидт только успел почувствовать резкую боль под левой лопаткой, после чего перед глазами у него все поплыло, и он провалился в темноту.

Берлин, 20 марта 1938 года

В кабинете Кейтеля сидел адмирал Канарис и взволнованно говорил:

— Да, суд чести доказал полную несостоятельность обвинений против генерал-полковника фон Фрича. Да, Гитлер принес ему свои извинения, правда, на закрытом совещании командиров вермахта. Да, фон Фрич вернулся в вермахт, правда, теперь всего лишь командиром своего 12-го артиллерийского полка. На заседании суда даже Геринг был возмущен лживостью всех обвинений. Гестапо получило хороший урок, но его надо закрепить.

— Оно его и так не забудет, — вяло возразил Кейтель.

— Нет, надо заявить от имени руководства вермахта демарш, — горячо продолжал Канарис, — Майзингер подлежит наказанию по параграфу 373 уголовного кодекса за дачу заведомо ложных показаний, остальные участники этого дела со стороны гестапо должны подвергнуться дисциплинарным наказаниям! Я посоветовался с полковником Хоссбахом, и мы решили, что должны потребовать у Гитлера изменений в руководстве СС, речь идет о Гиммлере, Гейдрихе, Йосте, Бесте и Майзингере. Однако при этом надо подчеркнуть, что мы не против Службы безопасности как таковой, но в партии ведь есть порядочные и умные люди, которые смогут достойно справиться с этой задачей!

— Бросьте, Вильгельм, — все так же вяло возразил Кейтель. — Майзингер уже переведен куда-то на архивную работу, остальные участники получили выговоры. А те, о ком вы говорите, без труда вывернутся. Оставьте — это уже пройденный этап.