Бумеранг Гейдриха

— Враги моего народа слишком сильны и так просто не отпустят нас из своих лап, — вздохнул доктор Тука, — Поэтому мы и рассчитываем на помощь Великой Германии. Мы уже неоднократно просили провести плебисцит, но чешское правительство каждый раз под каким-то предлогом нам в этом отказывало. Плебисцит решил бы сразу все вопросы.

— Мы постараемся сделать так, что больше они не смогут игнорировать это требование, — заверил гостя Гейдрих, — После того, как вас примет фюрер, мы с вами сядем и обсудим совместную тактику в этом направлении. Мы рассматриваем вас как единственного настоящего вождя своего народа, которому верит большая часть ваших соотечественников. Именно вы способны повести за собой свой народ к свободе и процветанию.

— Я чрезвычайно польщен такой высокой оценкой моих скромных достижений, группенфюрер, — с поклоном отозвался профессор Войтех Тука.

— Вы себя недооцениваете, профессор, — так же любезно ответил Гейдрих, беря гостя под руку. — Вы, наверное, устали и проголодались с дороги. Отдыха пока я вам дать не могу, но вот как следует накормить вас обязывают меня законы гостеприимства. Давайте поедем сейчас в какой-нибудь приличный ресторан, а оттуда сразу на прием к фюреру. После этого я отвезу вас в гостиницу, вы как следует отдохнете, а потом мы вновь встретимся и обсудим наши первоочередные задачи.

Встречавшиеся им по дороге эсэсовцы с удивлением провожали глазами щеголеватую фигуру группенфюрера, идущего под руку с потрепанного вида заросшим щетиной пожилым человеком.

Берлин, 6 марта 1939 года

Гейдрих сидел в своем кабинете за письменным столом и внимательно изучал какое-то досье, делая на полях пометки карандашом, когда в кабинет осторожно вошел его адъютант гауптштурмфюрер Вагниц, держа в руках листок бумаги.

— В чем дело, Герберт? — спросил Гейдрих, не отрываясь от своего занятия.

— Срочная телеграмма из Праги, группенфюрер, — ответил Вагниц, — Я посчитал, что она вас очень заинтересует.

Гейдрих взял из рук адъютанта листок, пробежал его глазами и присвистнул.

— Почаще приносите мне такие новости, Герберт, — улыбнулся он. — О таком можно было только мечтать.

— Поэтому я и рискнул оторвать вас от вашего занятия, — улыбнулся в ответ Вагниц, поняв, что его расчеты оправдались.

Гейдрих тут же снял трубку телефона и, когда на другом конце провода ответили, сказал:

— Это группенфюрер Гейдрих, соедините меня срочно с фюрером.

Когда Гейдрих услышал в трубке резкий голос Гитлера, он выпрямился, продолжая сидеть в кресле, и сказал:

— Мой фюрер, я только что получил срочное сообщение из Чехо-Словакии. Доктор Гаха решил преподнести нам подарок: сегодня он подписал указ о роспуске автономного правительства Рутении.

Выслушав ответ фюрера, Гейдрих возразил:

— Я понимаю, мой фюрер, что для нас главной является Словакия, так как Рутению никто и никогда не считал даже за подобие государства. Но ведь это только первый шаг: следующий последует в течение этой недели. Этот указ только подлил масла в огонь, горящий в Словакии. Доктору Гахе не останется ничего, как сделать то же самое и со Словацким правительством, а вот тогда на сцене появимся мы.

Он опять внимательно выслушал ответ Гитлера и сказал:

— Как видите, мой фюрер, мои люди следят за развитием событий, которые уже не зависят от желаний президента Гахи, но давайте подождем пару деньков, пока и сам Гаха поймет, что уже не владеет ситуацией. Дадим ему возможность собственными руками уничтожит свое государство. К тому же я сегодня же пошлю туда усиление для штурмовых отрядов, которые подействуют на сложившуюся обстановку как катализатор.

Повесив трубку, Гейдрих улыбнулся Вагницу и удовлетворенно заметил:

— Видите, Герберт, все-таки наши старания были не напрасны: мы добились того, чего хотели. Через несколько дней Чехо-Словакия войдет в состав нашей империи, и опять мы не потеряем ни одного солдата.

Герберт Вагниц только улыбнулся в ответ.

Берлин, 10 марта 1939 года

Гитлер в этот день собрал у себя в кабинете Гиммлера, Кейтеля и Гейдриха. Вопрос стоял один: о положении в Чехо-Словакии. Все присутствующие прекрасно понимали, что это государство доживает свои последние самостоятельные деньки. Вопрос заключался только в том, чтобы ускорить этот процесс. Гитлеру не терпелось увидеть осуществление своих планов, и он всячески подгонял своих подчиненных. В самый разгар его выступления в кабинете внезапно появился его адъютант майор Шмундт и извиняющимся тоном сказал:

— Прошу прощения, мой фюрер, но группенфюрера Гейдриха срочно требуют к телефону. Сказали, что срочное сообщение.

Фюрер кивнул, а Гейдрих извинился и вышел. Через минуту Гейдрих снова появился в кабинете, его лицо сияло.

— Что это вас так обрадовало в такую серьезную минуту? — поинтересовался Гитлер.

— Мой фюрер, только что мне сообщили, что президент Гаха арестовал премьера Словакии доктора Тисо, его зама Дурчанского, доктора Туку и ввел в Словакии военное положение. Как видите, как я и говорил, операция вошла в заключительную фазу, — отрапортовал удовлетворенный Гейдрих.