Бумеранг всегда возвращается. Книга 2. Дневник матери и свекрови

Неделю Егор практически со мной не разговаривал. В семье нарастала напряжённость. Алёнка стала на мою сторону, а Саша решил поддержать сына, почти каждый вечер уговаривая меня смириться с тем, что он взрослеет, и пора его отпускать.

– А если он утонет? А если получит травму? А как со спиной, он ведь так к врачу и не сходил? Ты представляешь себе, сколько весит байдарка? Да ещё и рюкзак с палаткой? Не под силу ему поход! Не по возрасту! Ему только четырнадцать! – мне казалось, я говорю очевидные вещи, а муж отмахивался от моих доводов, стоя на своём.

– Маша, если так рассуждать, то из дому его тоже выпускать нельзя. А вдруг машина собьёт? А вдруг кирпич с крыши упадёт? От жизни и её опасностей не застрахуешь!

– Саша, ну что ты такое говоришь? Накаркаешь! Понимаешь, чувствую я, что нельзя его отпускать! Как подумаю об этом походе, в груди начинает жечь. Можете вы хоть раз меня послушать!

– Я не знаю уже, кого мне слушать, – Саша очень не любил подобные ситуации, когда нужно выбирать из двух зол. – Предлагаю пока ничего не предпринимать. Пусть сам ещё раз всё обдумает.

Только сын сам думать не стал. В субботу после клуба он вернулся домой чуть раньше, чем обычно, в сопровождении руководителя клуба Геннадия Сергеевича, которого все звали Геныч. Мне он сразу не очень понравился своим простецким видом и речью. Конечно, как воспитанный человек и радушная хозяйка, я пригласила нежданного гостя пройти в гостиную. Я села на диван, муж рядом, Геннадий уселся напротив нас на стуле, широко расставив ноги. Егорка остался стоять.

– Мария Ивановна и Александр Александрович! Понимаю, что пришёл без приглашения, но другого выхода нет, – он помолчал. – У вас вырос замечательный сын! Он очень ответственный и взрослый. Не по годам. Я уже не раз сплавлялся по рекам на байдарке. И не каждого могу взять с собой. А вашего возьму! И отвечаю за него головой! У меня тоже есть сын, но он ещё мал. Вырастет – обязательно будет ходить со мной! Отпустите Егора! Иначе у нас поход не состоится! Заменить его некем, а всё уже расписано на четыре экипажа. Я вас уверяю, никакой опасности сплав по этой реке не представляет! Привезу его в целости и сохранности! – Геннадий почти всё время обращался ко мне.

– Даже не знаю, что вам ответить, – под таким натиском я потеряла почву под ногами. – Он самостоятельно ещё никуда не ездил! Мы всей семьёй собирались на море.

– И что он там делать будет? – удивлённо посмотрел на меня руководитель клуба. – На песочке загорать? Вечером на дискотеку ходить? Это же для парня – скукотища! Александр Александрович! Вы же хотите, чтобы сын вырос настоящим мужчиной? И вы сами в молодости спортом занимались. Пора отпускать его в самостоятельное плавание!

– Ладно, мы подумаем, – я решила сразу не сдаваться. – До похода ещё больше месяца, время есть.

– Не так много. Нам ещё снаряжение готовить надо и билеты на поезд уже покупать пора. Пожалуйста, отпустите парня! Посмотрите на него, он так хочет быть самостоятельным!

– Молодой человек, я сказала, что подумаем! – мне было неприятно, что какой-то незнакомый мне Геннадий Сергеевич решает за нас, что будет лучше для нашего сына.

В течение всего года после этого злосчастного похода я ругала себя и мужа, что мы поддались на уговоры и отпустили Егора. Тем самым мы определили его дальнейшую жизнь, полную горечи, боли, тревоги и ноши не по годам. Нам же выпала доля отчаявшихся родителей…

Где та невидимая грань между ребёнком и подростком? Всем ли родителям удаётся пройти подростковый возраст детей без боли, разочарования и потерь? В тот период я часто вспоминала себя, но, во-первых, я была девочкой, а во-вторых, родителям до меня не было никакого дела. Они жили своей жизнью, а я – своей. Где-то в классе восьмом я без разрешения уехала с подругой и её родственниками в Домбай. Я сказала младшему брату, чтобы передал отцу о моём позднем возвращении – и всё! Я любовалась красотами гор, речушек, цветов, я была поглощена нечаянным путешествием, радостью общения с подругой, я совершенно не думала о том, что будет, когда я вернусь домой. Умом я понимала, что у Егора наступил такой период, когда семья отодвигается на второй или последний план, но я его так любила, что принять подобную ситуацию душой не могла.

Почему у нас в семье снова, год спустя, напряжение из-за похода? Второй раз нет ни одной причины, чтобы отпустить его туда на майские праздники, но ни предстоящие экзамены, ни мой категорический отказ, ни слёзы сестры не помогли.

– Я всё равно уйду, даже если вы все против! – кричал Егор, хлопал дверью и уходил в клуб строить байдарку.