Бункер

Раньше выручали жерлицы. Нехитрая снасточка на живца, дающая более-менее стабильный улов. Теперь река замерзла. Малька нарыть негде. Все бобры в округе перебиты. Те, которым посчастливилось спастись от самодельного арбалета, сейчас спят сладким сном, пережигая накопленный жир. У Белька такого жира не было. Все запасы иссякли.

Полудохлым заморышем он поселился в чьей-то заброшенной бане. Селяне собрали в складчину картошки, капусты, сала, соленых огурцов. Кто что мог. Дали немного дров. Белек сидел перед печкой и не мог согреться. Ел и все никак не мог набить утробу. Он твердо решил по весне податься в пейзане. Завести огородик, кур и поросенка, если этого поросенка кто-нибудь даст в долг. Но сельскохозяйственным мечтам Белька сбыться было не суждено.

Месяца через три, как раз перед предстоящей распутицей, в деревню приехал БТР с прицепленной позади тракторной телегой. С брони спрыгнули бойцы в камуфляже, но без знаков различия. Зато с автоматами. Сборщики оброка. В чью пользу? В чью-то… В пользу того, кто подмял под себя округу. Централизованная власть кончилась уже давно. Теперь каждый двор выполнял свой план по продразверстке. Покосившуюся баню Белька приравняли в обязанностях к такому двору.

Напрасно Белек доказывал, что поселился тут в начале зимы. Напрасно за него заступались деревенские. Белька выволокли на улицу, повалили и принялись неторопливо пинать. Сосредоточенно. Методично. Беззлобно. С таким ментовским равнодушием. Так избивают до смерти. Одного опричника Белек даже узнал в лицо. Тот, вроде, учился с ним в Политехе на параллельном потоке.

Бойцы отошли перекурить. Белек остался лежать у БТРа, уткнувшись лбом в грязное колесо. И тут второй раз в жизни, опять же, почему-то под созерцание колесного следа, в шумящую его голову пришла предельно ясная мысль, что правила игры пора менять. Причем в самое что ни на есть ближайшее время.

Белек с трудом поднялся, отер рукавом кровавую нить, тянущуюся изо рта. Просипел разбитыми губами:

– Бочка спирта…

– Что?

– Бочка медицинского спирта. Двести литров. И вы на год освобождаете деревню от имущественных притязаний…

– Годится! - бойцы весело переглянулись. - Где? Конечно, они согласятся. На словах-то - да на любые условия. Белек едва заметно улыбнулся:

– Надо ехать…

БТР остановился у края насыпной дороги.

– Дальше лесом, километров шесть, - предупредил Белек. Четверо спрыгнули с брони. Водила остался.

– Слышь, Сусанин, - Белька тронул за плечо старший, - если ты это… лысого гоняешь… Не обессудь… - внушительно похлопал по крышке автомата.

– Я произвожу впечатление дебила? Нет?.. Канистры возьмите…

Эту дорогу Белек знал. Бессчетное число раз мотался сюда разжиться каким-нибудь металлоломом, поглядеть на проезжающую мимо технику, просто от скуки и одиночества. Через час Белек безошибочно вышел к реке, к месту последнего своего жительства. Здесь он помнил каждую кочку.

Сейчас в овраг. Не запнуться о корни.

– Вы вчетвером-то бочку поднимете? - Белек с сомнением оглянулся на бойцов.

– Да мы ее ща выпьем нах!..

– Ты сам-то как ее сюда вкорячивал? - насторожился старший.

Теперь на колени. Нащупать лаз, закрытый брезентом от палатки.

– По воде дотянул. Потом на катках… - соврал Белек.

– А прятал зачем? «Вот пристал».

– От таких, как вы…

Ползти три метра. Дальше можно выпрямиться.

– Слышь, больно ты борзый, я смотрю, - старший кряхтел, протискиваясь следом.

– Сейчас свет зажгу, - Белек нащупал сальный светильник, чиркнул спичкой.

Пламя высветило бревенчатый потолок, самодельный топчан, печку из обмазанных глиной камней, гору вещей в углу.

– Ниче се блиндаж!.. Сам рыл?

– Сам…

– Ну, где спиртяга-то?

– Вот, под камнем, - Белек пнул плоский валун у входа. - Закопана бочка…

– Пацаны! Идите сюда!..

Бойцы вчетвером сгрудились у камня, тужились на раз-два.

– С места не двигается… Примерз, наверное…

Нет, не примерз. Наплыв в форме пуговицы - лишь видимая часть огромной плиты. Вероятность сковырнуть его равнялась нулю.

– Подождите, у меня лом был, - Белек полез в дальний угол.

Что-то клацнуло, засвистело тонко, у порога слышимости, словно заряжающиеся конденсаторы на фотовспышке.

– Пацаны! Он не… - старший первым почуял неладное. Но было поздно.

Землянку наполнил зеленый свет. Плохой свет. Всего на несколько секунд, но в замкнутом пространстве этого хватило с лихвой.

Трое не двигались. Четвертый дрыгал ногой, застряв задницей в узком проходе. Живой еще. Белек втащил его обратно, перевернул лицом. Тот самый, знакомый из Политеха.

– Н-на! Сука!

Треснула короткая очередь. Теперь уже не шевелился никто.

Белек выполз на воздух, вывалил содержимое желудка. Долго тер руки шершавым снегом. Сидел, собираясь с мыслями.