Бунт афродиты. nunquam

— «От неё будет одно зло, — так он сказал. — Она несёт на своей конструкции трагически невидимые отпечатки пальцев — Фрейдовы отпечатки пальцев её творцов». Так он говорит. Другими словами, она не может, как я рассчитывал, быть эстетическим представителем нашей культуры, потому что вы лишили её тех самых органов, от которых это зависит. Я лишь повторяю его слова. Где merde, которое потопило тысячи пароходов? Это он спросил. На самом деле он неловко, но пытался проанализировать, почему я приказал сотворить её, тем более в образе единственной женщины… — Джулиан замолчал и уставился в камин, следя за беспокойными языками пламени, которые взлетали на фоне стены. — Им так мало надо, — продолжал он, — этим психологам, и на самой ничтожной аналогии они готовы построить свои объяснения. Вот и Нэш анализирует, почему я выбрал её из всех женщин как главный символ — богиней богатства, богиней большинства. Нет ничего проще, правда? Для анализа частенько выбирают совсем мелкую траншейку; кстати, и до эпохи палеолита не так уж далеко. Но не Нэшу с его трудными путями и свободными ассоциациями. Экран суть стерильный экстракт — простыня или парус или то и другое вместе; но слегка присыпанное алхимическим серебром, чтобы лучше улавливать проецируемый образ, столь дорогой коллективному подсознанию — образ юной матери с оттенком инцеста… С одной стороны, есть основания посмеяться, так? Но с другой… ах! Феликс… Увы, эта неделя дурных предчувствий была полна вопросов об Иоланте; вот если бы я мог спросить вас и вы ответили бы на них, пусть даже предположительно. Я всё сделал, чтобы Нэш увидел в ней только лишь скромный форпост пространстве автоматизации. К сожалению, ему этого оказалось недостаточно. С самого начала я совершил ошибку, заговорив с ним о культуре и эстетике, — подсознательно мы все так или иначе стараемся забыть о презренном металле в наших поисках. Да. Для психоаналитика это грязь. Кстати, вы когда-нибудь видели золотой слиток? У меня один с собой, я везу его на Ямайку. Сейчас покажу.

Трудно представить более нелепое соседство, чем фрак, цилиндр и под ними маленький коричневый свёрток, перевязанный бечёвкой. С очевидным, но внешне скромным торжеством он развернул буржуазную обёртку и положил на ковёр между нами нечто, похожее на зеленоватую булку с глубокой печатью. Булка тускло блеснула в свете камина.

— Фрейд считал, — сказал Джулиан, — что счастье заключено в отсроченном исполнении доисторического желания, и добавлял: «Вот почему богатство не приносит счастья; деньги не принадлежат к разряду детских желаний». — Он ненадолго погрузился в размышления, потом медленно опустился на одно колено и принялся заворачивать зеленоватый слиток в коричневую бумагу, после чего обвязал его бечёвкой. Поместив свёрток обратно на подоконник, он положил сверху перчатки и поставил цилиндр. — Я исследовал демонизм нашей капиталистической системы с точки зрения Лютера — в каком-то роде сдерживающий опыт. Он провидел конечную власть Сатаны как капиталистический символ нашего мира. Для него общая структура царства Сатаны — это капитализм; мы — недвижимая собственность дьявола, как он говорит; и самое глубокое осуждение нашей системы заключено во фразе: «Деньги — слово Сатаны, с помощью которого он творит всё сущее, подобно тому, как Господь некогда сотворил Истинное Слово». В его разрушительной теологии капитализм явил себя Божьей обезьяной, simia dei. Трудно смотреть на себя объективно в зеркале, едва пустишься в приключения вместе с этим маньяком по «Madensack» [77]нашего реального общего мира — по огромной сумке с червями, из которой лезут наши культурные и гномические устремления, вонючие кишки вселенной, конвульсии которых суть всего лишь очищение от газов во внутренностях времени. — Он помолчал, что-то обдумывая и качая головой. — Да и золото как таковое, говорит Шпенглер, на самом деле не имеет цвета, потому что цвет — это реальность. А металлический зелёный блеск — из сатанинской нереальности; и всё же он имеет определённое мистическое значение в иконографии наших Церквей.

Джулиан вновь раскурил сигару с помощью серебряной зажигалки.