Бунт Хаус (ЛП)

Я благодарю Вселенную, Бога и все святое, что сейчас темно. Мое сердце колотится, как поршень, когда я ложусь на холодный, твердый пол. Пальцы Рэна впиваются в мои бедра, раздвигая их, а затем он нападает на меня, как демон. У него было гораздо больше практики, чем у меня, что он довольно красноречиво доказал в ту ночь, когда заставил меня кончить своим ртом. Но я все еще не готова к тому, как хорошо это ощущается, когда он скользит по мне своим языком. Я напрягаюсь, мое дыхание со свистом вырывается сквозь зубы, когда я пытаюсь расслабиться в интенсивном ощущении, нарастающем внутри меня.

— Боже мой, — стонет он. — Ты такая чертовски вкусная. Я никак не могу насытиться.

Рэн снова погружает свой язык в мою киску, и на этот раз он не просто использует свой язык. Он использует все свое лицо, переносицу, все остальное, втираясь в мою скользкую плоть так жадно, что жар взрывается на моем лице. Мне стыдно, я мокрая, униженная и такая возбужденная, что не могу понять, что происходит. Он стонет, наслаждаясь мной, как животное, и я обхватываю ногами его голову, притягивая его к себе еще сильнее.

Ошеломляющая, всепоглощающая потребность расцветает в глубине моего живота, когда он скользит пальцами внутрь меня, медленно двигая их, пока облизывает. Это так много одновременно, слишком много эмоций, желаний и чувств, что я осознаю, как слезы текут из моих глаз и стекают по вискам. Я хватаю ртом воздух влажными, отчаянными вздохами, которые, кажется, только подстегивают его. Он трахает меня двумя пальцами, растягивая, исследуя, поглаживая точку глубоко внутри меня, о существовании которой я даже не подозревала, пока я не начинаю вибрировать, дрожать, мои руки и ноги покалывает до боли, и я чувствую, что собираюсь...

— Бл*дь. Держись, малышка Эль. Я хочу почувствовать, как ты кончаешь на мой член.

Рэн отстраняется, оставляя меня хнычущей и такой близкой к тому, чтобы развалиться на части. Но мне приходится страдать всего лишь секунду. Он устраивается между моих ног, проникая глубоко внутрь одним быстрым, захватывающим дух движением, и моя кровь поет в ушах. Звучит как ветер, проносящийся мимо меня, когда я спотыкаюсь и падаю, спускаясь в бездонную яму безумия.

— Рэн! Вот черт! Я собираюсь... думаю, что собираюсь ... — даже сейчас, когда он навалился на меня сверху, вгоняя себя в меня снова и снова, кусая мою ключицу, освещая внутреннюю часть моей головы невидимым фейерверком, я не могу заставить себя признаться, что вот-вот кончу вслух.

Но Рэн это чувствует. Он так яростно завладел моими губами, что я, наверное, кончила бы от одного только поцелуя.

— Хорошая девочка. Хорошая девочка, — хрипло шепчет он. — Пусть это случится. Не надо, бл*дь, с этим бороться.

Это все, что мне нужно было услышать. Я отпускаю тугой поводок, на котором держу себя, и сама моя душа разлетается вдребезги, крадя кислород из легких, а мои раздробленные мысли прямо из головы.

— Рэн! — кричу я его имя, знаю, что громко, но это невозможно остановить.

Я ничего не могу с этим поделать. Он обнимает меня, крепко держа в своих объятиях, прижимается ко мне, его член заполняет меня по самое основание. Я кончаю, дрожа всем телом, в моих глазах вспыхивают огоньки, и он рычит мне в шею.

— Спокойно, — шепчет он. — Спокойно, спокойно, ш-ш-ш, хорошая девочка. Держись крепче. Я еще не закончил с тобой.

Он на мгновение замедляется. Достаточно долго, чтобы осыпать нежными поцелуями мой висок и макушку, собирая мои волосы и убирая их с лица, поглаживая пальцами мои щеки и губы.

— Твой гребаный рот, Элоди, — стонет он. — Я столько всего хочу сделать с твоим ртом. — Он скользит пальцами мимо моих губ, прижимаясь к моему языку, и низкий и ужасный рокот выходит из него, отражаясь в моем ухе. — В один прекрасный день. Боже, ты просто подожди...

Он снова набирает темп, его бедра прижимаются к моим, одна его рука сжимает мою грудь и крутит сосок, сжимая так сильно, что я резко вскрикиваю. Я цепляюсь за него, пристрастившись к перемещению и сгибанию мышц на его спине, когда они напрягаются под моими руками. В этот момент он сила гребаной природы, более могущественная и пугающая, чем молния и гром, которые раскалывали воздух в ту ночь, когда я встретилась с ним в беседке.

Он свиреп и требователен, покусывая мой рот своими зубами.

Его грубые руки берут то, что им нужно от моего тела, вбиваясь в меня все быстрее и быстрее...

Его запах, его жар, его тяжесть, сам звук его ярости, когда он приближается к своей кульминации...

Я никак не могу насытиться им.

Мне больше ничего не остается, как крепко держаться за него и переждать бурю.

Мы двигаемся сообща, пальцы сжимаются, зубы стучат, тела переплетаются, дыхание неистовое, и это самая удивительная вещь, которую я когда-либо испытывала. Лихорадочный поток моей крови начинает замедляться, мои мышцы расслабляются одна за другой, расслабляясь, когда Рэн опускается на меня сверху, и мы проводим секунду, переводя дыхание. И тут Рэн делает нечто неожиданное.