Бунт Хаус

— Эй. Эй, что происходит? — Я забираюсь на кровать рядом с ней, убирая волосы с ее лица. Она зажмуривает глаза и всхлипывает.

— Андре. Он… между нами все кончено. Он меня бросил.

— Какого хрена? Что случилось?

— Не знаю. Казалось, все шло так хорошо, а вчера он отказался от ужина. А сегодня днем я получаю это странное, расплывчатое сообщение, в котором он говорит, что больше не может тусоваться, потому что его нагрузка в колледже только что утроилась. Тусоваться! Как будто мы просто валяли дурака. Неделю назад он сказал мне, что любит меня, Элли. Как может человек влюбиться и разлюбить за такой короткий промежуток времени? Это же долбаный рекорд.

— Это так странно. Он не был похож на такого парня.

— Я знаю! Он не из таких парней. Вот откуда я знаю, что Дэшил имеет к этому какое-то отношение. Я знаю это, Элоди. Чувствую. Это так похоже на него — вмешиваться в чужие дела. Он терпеть не может, когда кто-то другой счастлив.

— Ты его видела? Спросила его? Что он сказал?

— Нет. — Карина шмыгает носом. — Это не поможет. Он все равно будет отрицать это. Вот засранец! И все, что я хочу делать, это напиться, смотреть Netflix и есть пиццу, но у меня так много работы, чтобы наверстать упущенное, — стонет она. — Мне придется сидеть всю ночь, чтобы закончить работу по английскому и мои научные проекты к завтрашнему дню.

— Ты хочешь, чтобы я потусила с тобой? Я действительно хороша во всей этой моральной поддержке.

Она прижимает к лицу подушку и снова стонет.

— Пожалуйста, не пойми меня неправильно, но я не из тех девушек, которые хотят быть рядом с другими людьми, когда им больно. Я вот-вот спущусь в позорную спираль эпических масштабов. Будет лучше, если свидетелей не будет. — Удивительно, как хорошо я могу понять ее, хотя подушка прикрывает ей рот. — Если ты придешь и будешь болтаться в моей комнате, все, что я буду делать, это плакать и злиться, и это будет не самое веселое время для нас обоих. И мне действительно нужно закончить задания.

Я хватаюсь за угол подушки, пытаясь стянуть ее вниз, чтобы видеть ее лицо, но она хлопает ладонью по подушке, удерживая на месте.

— Я пришла узнать, есть ли у тебя запасные маркеры. И стикеры. И еще валиум.

— Да, да и нет. Боюсь, что валиум только по рецепту.

Она стонет еще громче. Подушка летит через всю комнату.

— Почему ни у кого в этой школе нет хороших лекарств? К черту все. Можно подумать, что по крайней мере половину из нас лечат от наших самых настоящих тревожных расстройств.

Я могу гарантировать, что у кого-то в Бунт-Хаусе есть то химическое облегчение, которое она ищет. Но ни за что на свете я не предложу ей постучаться к ним в дверь.

— Все будет хорошо, детка. Андре просто дурак, если не хочет быть с тобой. И ты выполнишь эти задания. В этом нет никаких сомнений.

Карина морщит нос, снова балансируя на грани слез.

— Ты хорошая подруга, Стиллуотер. Давай маркеры, пока я не потеряла волю к жизни.

Я даю ей то, что ей нужно, и она уходит. Я закрываю дверь своей спальни, зная, что она была неправа во многих отношениях. Ненавидя себя за это. Теперь у меня от нее столько секретов, что я чувствую себя чертовым монстром. И если я не скажу ей, что влюблена в Рэна Джейкоби, то это уже ничего не изменит.

РЭН: ты не спишь?

Я: Почти. А ты?

РЭН: Ага. Я пишу эсэмэски во сне. Это проблема.

Я: забавно.

РЭН: ты получила приглашение?

Я: Да. Когда я вернулась в свою комнату, оно было под моей дверью. Почему не отдал лично?

РЭН: Пакс оставила его для тебя. Я сказал ему, чтобы он этого не делал.

Я пристально смотрю на послание, на слова, которые звучат резко и болезненно. «Я сказал ему, чтобы он этого не делал». Рэн молчал обо всей этой вечеринке, и я решила, что перестала анализировать ситуацию. Но он не хочет, чтобы я присутствовала на вечеринке? После всего, что мы пережили за последнее время, это не имеет никакого смысла. Даже если нам придется украдкой целоваться в темных комнатах, где нас никто не найдет, я все равно думала, что он захочет меня там видеть. Что-то увядает и умирает внутри меня.

Я: ничего себе. Ну, это реально больно.

РЭН: я сам не хочу в ней участвовать, поверь мне, это будет настоящий кошмар. Я не хотел, чтобы ты приходила, потому что эти вечеринки становятся чертовски грязными.

Я: что значит «грязными»?