Бунт Хаус

— Элоди, я просто хочу поговорить с тобой. Ты можешь успокоиться на пятнадцать минут?

— У тебя были все возможности поговорить со мной в беседке, Рэн. Ты сам решил уйти. Ты хоть представляешь, как это подозрительно выглядит?

— Да, но ты обвинила меня в чем-то довольно безумном, и я не хотел говорить ничего такого, что могло бы... — он разочарованно выдыхает.

— Впутать тебя в это дело? — Я заканчиваю за него.

— Нет! Господи Иисусе, Элоди, ну же. Я не имею никакого отношения к исчезновению Мары. Я не трогал её, ясно?

— Тогда как ты объяснишь этот дневник? Все, что она там написала, указывало на тебя. А свитер, который она прятала в своем тайнике? У неё в коробке были пригоршни черных перьев. Перья точно такие же, как то, что ты мне подарил.

Рэн морщится, проводя руками по волосам.

— Какой свитер?

— Свитер Вульф-Холла с твоими инициалами на этикетке, Рэн. Боже!

Он отрицательно качает головой.

— Я… я не знаю, откуда он у неё. В прошлом году у меня был такой, но потом он исчез. Я понятия не имел, что с ним случилось. А перья... черт, я даже не знаю, что тебе сказать, Элоди. Она знала, что я их собираю. Может быть, она приберегала их для меня. Клянусь, я не оставлял ей ни одной, не говоря уже о целой охапке. Ты очень многого не знаешь, понимаешь? О Маре и о том, что происходило в академии в прошлом году. Я обещаю, что расскажу тебе. Я объясню тебе все до последней грязной детали. Но пока мы не сядем и не поговорим об этом как следует, пожалуйста, просто... ты должна мне поверить. Я не причинил ей вреда.

Он выглядит таким несчастным. Мой желудок переворачивается, тошнота накатывает на меня волной.

— Как, черт возьми, я могу верить хоть одному твоему слову? Как я могу выслушать эту историю, которую ты скрываешь от меня, и признать, что это правда?

На его красивом лице мелькает равнодушное, отстраненное выражение.

— Потому что я обещал тебе, малышка Эль: никакой лжи. Никогда. Я поклялся, что никогда не буду лгать тебе.

У меня сжимается горло. Я ужасно несчастна. Я хочу ему верить. Я ничего так не хочу, как услышать, что он говорит, и довериться ему. Но…

— РЭН ДЖЕЙКОБИ! Где ты, черт возьми, пропадаешь?

В гостиной раздается рев — буйный вопль, который мог исходить только от Пакса. Другие голоса начинают кричать и подбадривать, становясь все громче и громче по ту сторону двери.

Что, черт возьми, происходит?

Рэн, пыхтя, прижимает пальцы к глазам.

— Черт! Мне нужно идти, Элоди. Если я не выйду отсюда, они выломают эту дверь…

— РЭЭЭЭЭЭН! У тебя есть три секунды, придурок! Покажи свое уродливое лицо!

Яркие зеленые глаза встречаются с моими, умоляющие и полные страдания...

— Только не уходи, малышка Эль, обещай, что выслушаешь меня.

Господи, какая же я дура! Я колеблюсь, но только на секунду.

— Ладно. Я выслушаю все, что ты скажешь. Но в тот момент, когда я увижу, что ты лжешь мне, я уйду.

Он выглядит довольным. Мне почти больно видеть такое отчаянное выражение на его лице. Он кивает, глубоко морщась.

— Хорошо.

Повернувшись, он выходит из ванной и идет прямо в хаос по другую сторону двери. Это просто безумие — все студенты Вульф-Холла толкаются и пихают друг друга, пытаясь пройти мимо друг друга. Я не могу понять, куда они все направляются, пока не выскальзываю из туалета и не встаю у стены у двери, наблюдая, как все они стекаются к подножию лестницы.

Пакс и Дэшил уже стоят там, на ступеньках. Рэн поднимается им навстречу, волоча ноги, с таким мрачным и грозным выражением лица, что кажется монстром. Пакс одет как Алекс из «Заводного апельсина». Между тем Дэшил одет почти так же, как Рэн, в свою обычную одежду — дорогую черную рубашку и безупречные серые брюки, которые, похоже, стоят целое состояние. Пакс и Дэш приветствуют друг друга, хлопая Рэна по плечу и спине, когда он поворачивается лицом к толпе.

— Студенты Вульф-Холла! Момент, которого вы все так долго ждали, настал! — кричит Дэш.

Пакс следует сразу за ним.

— Леди и джентльмены, позвольте представить вам мастера охоты!

Все в фойе сходят с ума, оглушительно ревя в ответ.

Глава 42.

ЭЛОДИ

Я НЕ ПРИСОЕДИНЯЮСЬ к общему ликованию. Стою неподвижно, как статуя, и с ошеломленной отрешенностью наблюдаю за окружающим безумием. В пятнадцати футах справа от меня из гостиной выходит Карина, кусая ногти. Похоже, она не так взволнована тем, что происходит на лестнице, как все остальные. Она полностью сосредоточена на мне.

— Элоди, можем поговорить с тобой снаружи? — спрашивает она.

Я оглядываю ее с ног до головы, вспоминая, как она насмехалась над Мерси, говоря, что не придет на эту вечеринку. Она уже не раз лгала мне, и мне это чертовски не нравится.

— Нет.

— Элли, пожалуйста, — она пытается взять меня за руку, но я отстраняюсь.

Наверху, на лестнице, Рэн начинает говорить.