Бунт на продажу. Как контркультура создает новую культуру потребления

…наше столетие, начавшееся и развивавшееся под знаком индустриальной цивилизации, сначала изобрело машину, а затем сделало ее моделью жизни. Мы все порабощены скоростью и поражены коварным вирусом Быстрой Жизни, который уничтожает наши привычки, вторгается в наши дома и вынуждает нас обращаться к Быстрой Еде… Решительная защита тихого физического удовольствия — единственный способ противостоять вселенскому безумию Быстрой Жизни. Пусть разумные дозы гарантированного чувственного удовольствия и неторопливое продолжительное удовлетворение уберегут нас от заразы, поразившей большинство людей, ошибочно принявших маниакальное неистовство за эффективность. Наша оборона должна начаться за обеденным столом с Медленной Едой. Давайте заново откроем для себя вкусы и ароматы региональных кулинарий и ликвидируем пагубные эффекты Быстрой Еды. Во имя продуктивности Быстрая Жизнь изменила наш способ существования и угрожает нашей окружающей среде и нашим ландшафтам. Так что ныне Медленная Еда — единственный по-настоящему прогрессивный ответ на это.

Забудьте о том, чтобы вступить в Корпус мира для вакцинации людей в каких-нибудь жарких частях планеты. Лучше полистать путеводитель Michelin Guide и отправиться в Экс-ан-Прованс или в Тоскану. Ведь медленная еда — это единственный прогрессивный ответ на беды современной цивилизации. Даже при том, что хорошая жизнь, по-видимому, все-таки самое лучшее достижение, похоже, что хорошее питание — это самая прогрессивная политика.

Впрочем, оказалось, что в Канаде пропагандировать принципы медленной еды несколько затруднительно. Дело в том, что на большей части территории этой страны вегетационный период продолжается не более 4–5 месяцев. Поэтому канадскую кухню с местными продуктами часто отличает явная нехватка свежих овощей. Находясь перед выбором — довольствоваться пеммиканом и овсяной кашей или отказаться от принципов медленной еды, одна женщина из Калгари (инструктор по поварскому искусству) нашла замечательное решение: она перенесла свою кулинарную школу на юг Франции на все время сезона отсутствия канадских овощей. Так она смогла продолжать наслаждаться чудесной французской кухней, уважая требования, чтобы все продукты были местного происхождения. «Все очень просто, — сказала она. — Нужно знать, откуда ваши продукты». Недавно она купила дом в деревне Агье-Вив и велосипед, чтобы ездить на нем на крестьянский рынок.

Ну кто бы мог подумать, что спасение мира может быть таким очаровательным?

В качестве эксперимента выберите мысленно любой крупный город Северной Америки и задайте себе несколько вопросов: где я мог бы приобрести одежду местного пошива и сделанную вручную обувь, сколько мне пришлось бы заплатить за натуральные продукты питания, какие рестораны стараются получать как можно большее количество своих ингредиентов из местных сельскохозяйственных ресурсов? Все это — чрезвычайно дорогостоящие услуги, и вы не найдете их нигде, кроме как в элитных районах города (вероятно, по соседству с университетом). И начинаешь задумываться: не является ли то, что считается экологической сознательностью потребителя, всего лишь очередной формой бунтарского консюмеризма? Как мы дошли до того, что наши самые благожелательные и сознательные граждане имеют такую ограниченную и самодовольную концепцию «значимой политической акции»?

* * *