Бунт на свалке

Теперь можно уходить с чистой совестью. Авторитет так и остался сидеть в потертом кресле, но ридер в руки не взял. Проходя мимо охранника у входа, Рекоу недовольно покосился на короткую дубинку на поясе быка.

Если к обычной металлической трубке приварить пять коротких толстых пластин, а рукоятку для удобства обмотать тканью или кожаным ремешком, то получится очень страшное холодное оружие. Нож или заточка для тупого быка оружие слишком умное. А вот дубинка с торчащими во все стороны убойными пластинами — в самый раз. Рекоу отвернулся. За 20 лет ни раз и не два приходилось подписывать липовые отчеты о несчастных случаях, когда на проверку очередной труп оказывался густо утыканным характерными прямоугольными ранами. Но — судьбой зеков никто не интересуется. Далекий Мирем больше волнует поставки меди, никеля, кобальта, а не судьба сосланных на Свалку отбросов. Изувеченные трупы уходят в ненасытное жерло тюремного крематория, где вместе с бренным телом сгорает правда и справедливость. И… ничего в этой жизни не меняется.

По тюремному уставу холодное и тем более электромагнитное оружие категорически запрещено. Чтобы не провоцировать заключенных, надзиратели не носят даже баллончики со слезоточивым газом. А на деле? Если быки не стесняются начальника тюрьмы, то страшно подумать, какие арсеналы запрятаны у зеков в мастерских, в камерах под полом и, особенно, в бесконечном лабиринте медного рудника.

Рекоу вышел из камеры № 491. В любом случае, дубинка на поясе охранника уже не его забота. Если новый Главный погонщик настолько крут, как заявляет, то пусть попробует отобрать у тупого быка с накаченными ушами его любимую игрушку.

Не останавливаясь, машинально кивая на приветствия заключенных и надзирателей, Рекоу быстро дошел до приемной своего кабинета.

— Гафая, голубушка, — Рекоу остановился возле секретарши. — Тебе обязательно нужно сменить работу.

— Вы меня увольняете? — угора Тсен удивленно захлопала глазками.

— Ну что вы! Да как я могу? Сегодня у меня последний рабочий день. Как раз сейчас начну паковать чемоданы.

— И на прощанье решили меня уволить?

— Нет! Что вы! Конечно нет. Только, — Рекоу оперся ладонями о столешницу и доверительно наклонился к секретарше. — В воздухе запахло жареным, милая моя. Витус Откен может выкинуть такое, такое, от чего в Глотке сначала будет очень жарко, а потом очень холодно. Я всего лишь горю желанием предостеречь вас.

— Ах! Это, — угора Тсен расслабленно рассмеялась. — Благодарю вас за заботу, витус, но, я думаю, витус Откен перебесится и все будет как прежде.

— Да будет на то воля Великого Создателя, — Рекоу печально вздохнул. — Тогда отмени все запланированные на сегодня дела. Если кто будет спрашивать, то можешь прямо так и сказать: старый Погонщик стойло сдает, а новый принимает — им обоим некогда.

Рекоу зашел в кабинет и аккуратно закрыл за собой дверь.

Глава 7. Разговор с губернатором

Кресло для посетителей в приемной губернатора большое и мягкое. Так приятно прислониться к высокой спинке и положить руки на широкие подлокотники… Выспаться можно, не хуже, чем в собственной кровати. Но Рекоу не до комфорта.

Часы над столом секретарши показали 9:45. До официальной передачи полномочий осталось всего пятнадцать минут. В приемной вот-вот появится витус Откен. Рекоу специально прибыл на полчаса раньше, чтобы поговорить с губернатором с глазу на глаз. Но витус Гажан как обычно изображает из себя крайне занятого государственного деятеля и все никак не может его принять.

Да-а-а. Тяжело общаться с человеком, который страдает манией величия, да еще и в самом деле облечен большой властью. Да какие у него дела? Сидит за столом и «лечится» после вчерашнего. Витус Гажан прикладывается к бутылочке каждый день. Удивительно, как за двадцать восемь местных лет он умудрился не спиться окончательно?

На столе секретарши запищал сигнал вызова.

— Витус Рекоу, — угора Равер, блондинка с тонкими холеными ручками, секретарша губернатора, ослепительно улыбнулась, — прошу вас. Витус Гажан вас примет.

Рекоу, стараясь скрыть раздражение, с трудом выбрался из глубокого кресла. Часы над головой сексапильной угоры Равер показывают 9 часов 51 минуту.

— Разрешите? — Рекоу открыл дверь в кабинет губернатора.

— Да. Да. Прошу вас.

Витус Гажан сама любезность: слащавая улыбка, розовые щечки, сверкающие от радости глаза. Губернатор ростом невелик, но больно худ для столь солидной должности. Деловой костюм мешком висит на его тощих плечах. При всем при том губернатор обожает плотно покушать и особенно выпить. И, конечно же, никогда не отказывается от приглашений на торжественный обед или деловой ужин. Еще бы — пожрать на халяву.

Стол губернатора девственно чист. В воздухе витает аромат вина. Окно распахнуто настежь. С высоты третьего этажа видны треугольные вершины елок на Площади пионеров. Витус Гажан так часто «лечится» в своем кабинете, что запах спиртного пропитал мебель и мягкую обивку стен.

— Присаживайтесь, — витус Гажан показал на кресло возле стола. — Чем обязан столь раннему визиту?