Бунт женщин

— Ты расскажешь мне о ней? — тихо спрашивает Яков.

— Можно в другой раз? — Я встаю.

Но Яков начинает быстро-быстро говорить:

— Для меня смерть Люши — большой удар. Я растил её, я очень любил её… после её смерти заболел. А потом… прочитал книгу о реинкарнации — о перевоплощении, о переходе души из тела в тело. И поверил в то, что Люша вернётся жить. Она обязательно будет жить снова. — Он смотрит на меня ржавыми — Люшиными глазами.

— Мама, пожалуйста! — пугаюсь я — мама очень бледна. — Простите, Яша, мы должны идти. — Я помогаю маме встать и вывожу её из ресторана. — Пожалуйста, мама! Ты ни в чём не виновата. И я не виновата. И, если поверить в теорию Якова, в самом деле, весьма вероятно, Люша скоро снова будет жить!

— Мы с тобой радуемся… Мы с тобой…

— Мама, пожалуйста! У тебя мать покончила жизнь самоубийством. У меня умер мой сын… Если мы с тобой сейчас начнём думать об этом, нам опять не жить. Мама, пожалуйста, забудь о Люше. Мы ничем не поможем ей и ничего не изменим в случившемся.

Давно мы с мамой идём по улице. И солнце стелет нам под ноги свои лучи со стороны раскинувшегося чуть ли не на два квартала парка.

До встречи остаётся сорок минут, и мы к клубу идём пешком.

Сначала говорю я, без остановки, рассказываю о том, как мы жили с Инной в прошлом году. А потом, словно прорвалась плотина, начинает говорить мама. Как они списывали с Гелей друг у друга диктанты, как сбегали с математики, как ели мороженое в универмаге и плавали в бассейне.

О Якове мы не вспоминаем.

Но с нами по городу ходит Люша. И слушает наши разговоры.

Зал клуба полон.

Первый раз в жизни вижу столько женщин сразу.

В глубине души думала: все будут такие, как Руслана, — громадные, некрасивые, мужеподобные. А в зале большинство — женщины красивые. Интересно, есть среди них лесбиянки?

Мы припоздали и вошли в ту минуту, когда начала говорить главная докладчица:

— Зовут меня Римма Сирота, как сказала вам Руслана.

Среднего роста, лет сорока пяти, пышная, в сером строгом костюме.

Римма говорит, сколько женщин устроено на работу с нормальной зарплатой, сколько спасено в убежищах от пьяных мужей, отцов — хулиганов и садистов, сколько новых убежищ организовано с помощью государства, скольким женщинам помогли получить жильё. Говорит Римма о том, какая помощь оказывается бездомным, брошенным детям, женщинам — в тюрьмах, в больницах.

Говорит Римма о женском движении как о путешествии в счастливую страну. Женское движение — это помощь и радость, рождающаяся от этой помощи.

— Как видите, работа проделана огромная, почти все проблемы, волнующие женщин, мы пытаемся разрешить. Конечно, остаётся много больных точек. Так, переполнены детдома. Из-за безработицы, из-за отсутствия самого необходимого, из-за дороговизны рушатся, распадаются семьи, родители пьют, воруют. И прежде всего страдают дети. Несколько дней назад произошла очередная драма: муж нанёс жене восемь ножевых ран. Сейчас он — в тюрьме, жена — в больнице, и шансов, что она будет жить, никаких, а пятилетняя девочка попала в детский дом, так как бабушек и дедушек у неё не оказалось. Она плачет, зовёт мать. Мы пытаемся найти несчастным детям новых родителей, но в современных условиях сделать это очень трудно.

После Риммы одна за другой стали выходить на сцену женщины, старые, молодые, некрасивые, красивые, и рассказывать о своих бедах: одну муж бросил, другую изводит скандалами, третьей изменяет… Женщины просят у Риммы совета и помощи. «Что я должна делать?» — главный вопрос на собрании.

— Вот я и говорю, все беды от мужчин. — Руслана вскидывает руку и рубит ею воздух. — Разве дети не вырастут без грубого мужика? Ещё как вырастут! Я предлагаю организовать женскую коммуну. Девочек возьмём в эту коммуну, а мальчиков отдадим в интернаты. Коммуна создаст равные права для всех женщин. Начать новую жизнь надо за городом. Будем работать на земле, сами себя кормить.

— А жить чем? — По ряду почти бежит Вероника. Взлетает на сцену, к трибуне не подходит — пусть там царит Руслана. — Это экстремизм. Зачем-то развилась цивилизация? Работать на земле — прекрасно, но это и тяжкий изнуряющий труд. Веками вырабатывались психология крестьянина и его умение понимать землю. А вы предлагаете дилетантизм, Но я не об этом. Во-первых, какое мы имеем право отделять женщин от мужчин? Бог создал и тех, и других, поселил их зачем-то вместе. Как можно лишать мальчиков материнской любви, а матерей — сыновней? Это преступная идея! Во-вторых, скажите, что делать с этим? — Она хлопнула себя по голове. — И с этим? — ткнула себя в грудь. — Чем жить? Представляете себе армию женщин в одном загоне без возможности удовлетворения умственных, духовных и физических потребностей?! Сколько отрицательных эмоций, раздражения и даже ненависти соберётся вместе?! Постепенно без книг, театров и других духовных ценностей цивилизованная женщина превратится в придаток к земле и утеряет своё высшее «я». Разве не самое важное в жизни — развить свой интеллект и свою душу? И тут же…

— Уходи отсюда, если тебе не нравится то, что мы хотим делать, — резко говорит Руслана.