Бунтари на передержке

3 сентября исполнилось 73 года со дня рождения известного русского писателя Сергея Довлатова. А вскоре по оскудевшим и пребывающим в печальных настроениях рядам либералов пронеслась новость о том, что писатель Григорий Чхартишвили решил покинуть пределы России и поселиться за рубежом.

Бога ради не подумайте, что решил сравнить фигуры покойного Сергея Донатовича и ныне здравствующего Григория Шалвовича. Это примерно то же самое, что проводить параллели между Pink Floyd и Pet Shop Boys. Безусловно, оба музыкальных коллектива узнаваемы. Но музыка одних от сердца, гениальности — для души и на века, а мелодии других — для любых ушей, выносливых ног. Но в копилку мировой музыки последние вряд ли попадут.

И вот появился момент, делающий Довлатова и Чхартишвили хоть в чем-то похожими. Это отъезд из России. Довлатов покидал страну вынужденно, тяжело, уезжая в неизвестность. Расставание с родной землей стало для него настоящей трагедией. Отъезд же «папы» Фандорина сродни явлению, которое так не любил Довлатов. А не любил он, когда люди стараются всё делать «на афишу».

История с эмиграцией Чхартишвили как раз из таких. Эдакое желание прилюдно обнажиться, вызвав жалость и сострадание.

Следуя канонам жанра, можно даже неплохое шоу соорудить. На вышеупомянутых афишах размашистые буквы: «Такого-то числа, девятого месяца состоится вечер, посвященный торжественному прощанию с Россией классика современной литературы, Григория Чхартишвили, также известного читающему люду под именами: Борис Акунин, Анатолий Брусникин и, конечно же, Анна Борисова. В программе шоу: речи сочувствующих, стихи в исполнении Лии Ахеджаковой, концерт монстров бардовской песни, а также чтение телеграмм и электронных эпистол от руководителей и граждан таких прогрессивных и свободолюбивых стран, как Болгария, Латвия, Румыния, Украина, Эстония и др. В заключении фуршет и автограф-пати, приуроченное к акционным скидкам на книги с последними творениями автора».

То есть драматургия истории с отъездом в стиле «на похоронах плакали и стреляли в небо». И никто меня не переубедит, что всё иначе.

Человек, переживающий серьезную драму, подтолкнувшую его на расставание с Родиной, молча собирает чемоданы, едет в аэропорт и, бросив грустный взор в овал иллюминатора, мысленно обещает вернуться. Человек, склонный к показухе, с пафосом оповещает об этом весь мир. Но не для того, чтобы привлечь внимание этого самого мира к какой-либо проблеме, а для того, чтобы обратить внимание на себя и услышать истеричный хор «болливудских» возгласов: «Нет, Григорий! Не уезжай! Останься, Гриша! Без тебя Россия погибнет!».

Да полноте! Скорее вздохнет. Ведь Чхартишвили всерьез думает, что данный демарш большинство россиян воспримет с трагизмом, по силе своей сравнимым с чувствами, посещающими человека во время тяжелой утраты. Известный беллетрист ошибается. Решил проверить, так сказать, в быту. Позвонил вчера своему приятелю. Человек он интеллигентный, из читающих, после 200 грамм коньяка удаляется в либеральные страдания. Изобразив голосом переживания, говорю:

— Игорь, слышал, наверное. Чхартишвили из России уезжает. Оставить нас известный писатель решил.

На что обычно доброжелательный и не склонный к употреблению обсценной лексики Игорь отвечает, что дескать, да и… да и пусть! Что всё самое важное для мужчины с ним, с Чхартишвили, что проблем без него хватает, пишет он вполне себе неплохо, а на чужбине, может, еще лучше строка побежит. И ведь, может, оно и верно.

Ведь не в Прибалтику же Григорий Шалвович собрался, дабы делить депрессивные мысли с революционным эстонским блогером Артемием Троицким, бережно хранящим в шкафу парадный костюм контрацептива на случай возвращения в Россию. Наверняка рванет Чхартишвили ближе к дистанционно спасающему страну инсургенту Ходорковскому или рассказывающей о голоде в Москве Маше Гессен. На Руси — непонятливые «ватники», пригнутые к земле рабской психологией, а там — настоящая свобода.

И ничего страшного, что книжки Чхартишвили к мировым бестселлерам не относятся. Писать можно, находясь где угодно. А выливать на Россию ушаты помоев из-за бугра даже удобнее и выгоднее. Дескать, вынудили уехать, но не сломили. Главное, чтобы гонорары из оплота тоталитаризма и удушения свобод перечисляли вовремя. Раз уж речь зашла о гонорарах, стоит заметить, что в плане маркетинга ход с анонсированием отъезда не совсем удачен.

Нужно было исчезать незаметно, по-тихому. Чхартишвили в последнее время на полках книжных магазинов стало чересчур много. Больше чем нестыковок в его произведениях. Еще чуток и по количеству изданного Дарью Донцову и Даниэлу Стил нагонять начнет. Доводилось слышать, что на американку горбатится целый батальон литературных негров, и остается надеяться, что с Чхартишвили дело обстоит иначе. Безусловно, Григорий Шалвович — автор неплохой, но скорее не из когорты цитируемых, а из числа тиражируемых.