Бунтарка и Хозяин Стужи

– Так ты и есть ребенок! – Я рассмеялась, легонько щелкнула его по носу и предложила: – Поужинаем вместе?

– А как же его величество?

– Что – величество? – удивилась наигранно.

– В последнее время ты ужинаешь с ним.

– Иногда. – Как можно безразличнее пожала плечами.

– Да постоянно! – весело возразил Фабиан.

Мне хотелось увидеть Снежного, расспросить об эрцгерцоге, о том, что будет ждать мерзавца за похищение. Хотелось поблагодарить и… просто увидеть. Но Хьяртан меня не звал, а идти к нему сама я не решалась.

– Иногда мы допоздна занимаемся, отсюда и совместные ужины, – чувствуя, что щеки начинают гореть, как могла оправдалась и попросила служанку принести еду в комнату брата.

После ужина еще немного посидела с Фабианом, а когда он начал зевать, пожелала ему доброй ночи и отправилась к себе.

Но до своих покоев так и не дошла. Желание увидеть его, спросить, что было после того, как мы расстались, просто услышать голос оказалось сильнее любых доводов разума.

– Я немного прогуляюсь, – сказала стражнику, что следовал за мной по пятам, и решительно зашагала к лестнице.

Наверное, я идиотка, и даже не пытаюсь над собой работать. Влюбилась по уши и ничего с этим не делаю. Потакаю своим чувствам, но по-другому…

По-другому уже не получалось.

Поднявшись этажом выше, я ускорила шаг, представляя, как совсем скоро снова буду ощущать на себе его взгляд. Жарче любого огня… К счастью, полумрак скрадывал румянец на горящих щеках, лихорадочный блеск в глазах, иначе бы придворные решили, что нэри Селланд заболела.

Впрочем, так оно и было. У меня была самая настоящая любовная лихорадка. Можно сколько угодно себя обманывать, но правда от этого не перестанет быть правдой: Ливия Селланд нуждается в его снежном величестве еще больше, чем он в ней.

– …Как раз это сейчас на совете и обсуждают. Говорю вам! – раздался поблизости знакомый женский голос, принадлежавший одной из придворных дам, которую я часто видела в компании Бьяртмара.

Девушка сидела на диванчике в портретной галерее Эртхардов, а вокруг нее столпились такие же разряженные бездельницы.

Не знаю, почему я замедлила шаг, а потом и вовсе замерла возле большого вазона с пышным растением. Стражник у меня за спиной тоже остановился. Прятаться за вазоном не стал, да в этом и не было необходимости – нас скрадывал полумрак.

– То есть это правда? – расстроенно спросила светловолосая нэри в изумрудном платье. – Его величество женится?

Его величество женится…

Сердце пропустило удар.

– А ты думала, он до конца своих дней останется в холостяках? – хмыкнула жгучая брюнетка в лавандовом наряде. – Брак с наследницей Золотых берегов уже давно обсуждался, и вот наконец наш король созрел для решительных действий.

– Говорят, она редкая красавица.

– И уж точно составит ему достойную пару. Не в пример этой… – Пассия Бьяртмара пренебрежительно скривилась, явно имея в виду меня.

– Что ты такое говоришь? – усмехнулась брюнетка. – Никакая она не пара и никогда ею не была. Так, очередная любовница. Постельное развлечение. Другое дело принцесса Амани. Вот кто достоин короны Драэра и места в сердце Хьяртана-Киллиана Эртхарда!

Места в его сердце…

В моем сейчас, несмотря на счастливые мгновения минувшего дня, было столько боли, что я не могла больше дышать.

Отшатнулась, услышала:

– Говорят, она скоро прибудет в Эрнхейм.

– Да, ее высочество уже в пути. Помолвку они заключили еще до Ночи тысячи огней. Я слышала, как…

А я больше ничего не желала слышать.

И еще больше не хотела чувствовать!

– Я… нагулялась, – бросила стражнику и, развернувшись, побежала прочь.

Как можно дальше от сплетниц и их ядовитых, больно ранящих слов.

Хьяртан-Киллиан Эртхард

В Эрнхейм он вернулся уже ближе к вечеру. Вместе с пленником, которого отдали на попечение младшему целителю – Юлиану.

– Сильно не утруждайся, – посоветовал лекарю Хьяртан, имея в виду ожоги на теле и лице Родуэлла.

Хьяртан вообще не видел смысла в том, чтобы лечить выродка. Еще там, в подземелье, он принял решение, знал, какой приговор ему вынесет. Но Родуэлл задолжал ответы, значит, должен оставаться в живых, пока во всем не сознается.

Узнав о приближении незваных гостей, эрцгерцог поспешил спрятать пленницу и сам укрылся вместе с ней. Оллина, будто почувствовав присутствие дочери, попыталась дозваться до нее с помощью солнечной силы, надеясь, что ее магия, ее наследие отзовется в Ливии.

Так и случилось. К счастью, Родуэлл не сразу понял, что сделала пленница, а когда осознал, попытался ее уничтожить. Но они успели.

Ливия успела.

Хьяртан улыбнулся, вновь возвращаясь мыслями к девушке. Храбрости в ней было не меньше, чем света, пусть эта храбрость порой граничила с безрассудством и толкала Ливию на отчаянные поступки.

Отправив ее вместе с матерью в Эрнхейм, Хьяртан приступил к допросу, правда, герцог оказался не в том состоянии, чтобы отвечать внятно. Боль от ожогов мешала ему сосредоточиться, а Хьяртан хотел слышать ответы, а не жалкие стоны чудовища.

– Ты тоже отправишься с нами, – велел он Родуэллу-младшему и потащил герцогское отродье за собой в разорвавший пространство проход.