Бунтарка (СИ)

Проехала крутой поворот. Время словно замедлилось. Сердце бешено колотилось. Это последний поворот. Дальше…

Финишная прямая… И только один будет победителем.

Вжалась в педаль газа. Все произошло быстро.

Открыла окно, высунула руку и помахала им всем.

Моя победа. Затормозила, скрипя колесами.

Не успела выйти…

— А вот и наша победительница, — заорал голос, — Элизабет Портман не перестает нас удивлять. Третья гонка и она выбивает свой приз. Эти аплодисменты для тебя дорогая.

Все стали хлопать и кричать мое имя.

Я победила!!! Я смогла дойти до конца. Не верю. Черт, это гонка многое значила для меня. И я первая.

Черт, не плакать. Все мои тренировки не прошли даром. Я смогла доказать, что лучшая. Доказала это себе, в первую очередь.

— Элизабет, — услышала голос папули.

Не долго пела и плясала. На каторгу. Пронеслось у меня в голове.

— Как ты могла так поступить со мной? — орал папа. — Ты мне обещала, говорила, что будешь сидеть дома, учиться, готовиться к сессии. Что в итоге, Элизабет? Джеймс мне звонит и говорит, что тебя нету дома… А я вижу, как моя дочь садиться в машину…

— Папа, — начала я.

— Не перебивать! — рявкнул папуля. — Ты понимаешь, что с тобой могло что-нибудь случиться? Ты после больницы, ты должна набраться сил. Элизабет, нельзя рисковать своим здоровьем, а моим и подавно.

— Извини. Все же хорошо, чего злиться? Я победила…

— С кем я разговариваю. Пообещай мне, что это первый и последний раз, когда ты посмела ослушаться меня.

— Ну ещё первый и второй раз.

— ЭЛИЗАБЕТ.

— Ааа, предпоследний?

— Домашний арест, месяц. Учеба и домой. Про Джеймса на это время можешь забыть.

— Поняла, — сдалась я. — Больше не буду. Кстати, а когда там следующая гонка? Летом кажется?

— Элизабет Портман…

— Я просто спросила. Знаешь, мне вообще не интересно, когда она там. Мир? — протянула руку.

— Мир, — сказала папа.

Но знаете, это был ещё не конец. Ладно, с папой прошло все гладко. А там за дверью стоял о-о-очень злой Джеймс. Обламала ужин, а вот и расплата.

— Джеймс, мы поговорили, можешь входить.

Сжала кулаки. Готовясь не понятно к чему. Джеймс посмотрел на меня, потом на папулю. Молча подошёл, перекинул меня через плечо и понес.

Ааа, что это?

"Это моя дорогая, называется, поговорим дома, без свидетелей"

Мама!!! Хрен знает, что у него на уме. Так, вспоминаем молитвы. Думаем о хорошем. Жизнь прекрасна.

"Где? Где она прекрасна? Разве что, только в твоём воображении, и то не всегда"

Много ты знаешь, о моем воображении.

"Многое, все твои мысли, от самых тупых, до самых пошлых"

Ой, тоже мне. Лучше бы посоветовал, что делать. Мне ж не жить.

"Соблазни, и дело сделано. Сразу забудет, что хотел"

И у кого я совета прошу?

"ПФ, ничего не придумала, ещё что-то трындит".

Приехали домой. Джеймс даже в дом нес меня на руках. Мы все время молчали.

Честно, боялась даже пикнуть. А то зная этого ненормального, как рявкнет.

Заходим в нашу квартиру. На ходу с меня снимают кроссы.

Идём в сторону комнаты. Джеймс молча укладывает меня на кровать, начинает снимать костюм, оставляя меня в одном белье.

Молчу.

Только стук сердца слышно.

Меня перевернули на живот. Провели рукой по позвоночнику.

И… Резкий удар, моя пятая точка заныла от боли.

— Эй, ты что делаешь? — хотела возразить я.

— Что я делаю? — начал этот… — А ты что? Обдурила меня, как школьника, — ещё один резкий удар. Больно, Боже. Не надо. — Это за то, что посмела обмануть меня, — шлёпнул меня по попе, — за то, что нарушила обещание, — ещё шлепок, — и за ужин, который ты так и не сделала, — прорычал Джеймс и… Грызанул меня?

— Аааа, кусать зачем. Прости, не буду больше, — начала ныть, — честно, клянусь, только не кусайся, больно.

— А мне думаешь было приятно? — перевернул меня на спину. Сжалась, попа горела, как котел в подземелье. Ууу, Адище какое. Моя "попачка", бедная моя девочка. Теперь не сядешь.

— Будешь прощение просить, понятно?

— За что интересно?

— За дело, неси мне крем. Пока не втащила тебе по самые яйца, — рявкнула уже я. Потерпи моя хорошая. Сейчас все будет "окай".

Джеймс поднялся с кровати, и взял на столе обычный детский крем, которым я пользуюсь перед сном.

— Дай, — протянула руку.

— Сам, — сказал этот… И как его называть?

Опять на животе. Чувствую, как холодный крем наносят на мою горящую попу. Джеймс начинает аккуратно растирать. Ой, холодой. Попа стала не так сильно ныть.

Замурлыкала от наслаждения.

— Прости, — прошептал Джеймс.

Он поцеловал меня в плечо. Лег рядом со мной и обнял меня.

— И ты меня. Больше такого не будет, обещаю.

Джеймс ещё крепче прижал меня к своей груди. Так мы и уснули.

— Как ты могла все это время мне врать, я думала мы подружки, — надувшись сказала Мелисса.

А я и правда сильно виновата. За все это время я даже не позвонила ей, и мне очень стыдно.

В общем, так и началось наше утро. Не успели толком проснуться, как в дверь уже "колотили". Это сон у нас такой крепкий. Сначала пнула локтем в живот Джеймса, чтобы шел открывать, но этот лежебока, как лежал, пуская снюни на подушку, так и лежит. Пришлось перелезать через него, но перед этим как "гопнулась", что он "ойкнул" от неожиданности.