Бунтарка

И вот теперь, когда Берт снова появился в ее жизни, Элси показалось, будто кто-то повернул ключ потайной комнатки, где таилось желание, и оно вырвалось наружу, чтобы снова изводить ее сладостной мукой. Словно в сердце ударила молния и опасный огонь проник в самые сокровенные глубины ее естества. Она вжалась бедрами в бедра Берта, чтобы хотя бы так унять обжигающее пламя. Его напряженная плоть не оставляла сомнений — он тоже хотел ее.

— Да, Элси. Это у нас всегда получалось здорово. Этого у нас не отнять!

Расстегнув на ней рубашку, Берт взял в ладони ее маленькие крепкие груди, прикрытые лишь прозрачным кружевным бюстгальтером. А когда он наклонил голову и стал ласкать их губами, Элси не смогла сдержать крика чистейшего наслаждения.

Она забыла обо всем на свете и уже не рассуждала о том, кто из них победитель, а кто побежденный. Берт провел языком по ее напрягшемуся соску, и сладкая дрожь пробежала по телу Элси, смешавшись с заветным огнем желания, терзавшим ее.

— Еще? — хрипло спросил Берт.

— Еще!

Элси казалось, что она сходит с ума. Его дразнящие прикосновения распаляли ее еще больше, каждый поцелуй отдавался в теле волнами восхитительного, неземного восторга.

Она сама не заметила, как оказалась полулежащей на столе, прижатая сильным телом Берта. Не заметила, кто из них стащил с него футболку. Она только мурлыкала от удовольствия, проводя ладонями по его разгоряченной коже. Ей было приятно смотреть, как содрогаются его могучие мышцы под ее легкими прикосновениями.

— О Боже, принцесса! — выдохнул Берт. — Если бы ты знала…

Внезапно он напрягся и резко вскинул голову.

— Берт! — протестующе вскрикнула Элси.

Она была словно в горячечном бреду, и ей хотелось, чтобы это длилось вечно. Она не могла понять, почему Берт вдруг остановился. Но потом его странная неподвижность насторожила ее: он явно к чему-то прислушивался.

— Элси! Я пришел, — донесся из коридора голос брата.

— О Господи! Это Ален!

Охваченная паникой, Элси оттолкнула Берта. Он помог ей подняться и быстро натянул на себя футболку.

— Элси! Ты где?

— Здесь, — выдавила она, лихорадочно застегивая рубашку дрожащими непослушными пальцами. — В кухне.

Шаги брата приближались, и Элси с ужасом поняла, что не успеет привести себя в порядок. Не сумев застегнуть очередную пуговицу, она беспомощно чертыхнулась.

Берт вдруг шагнул к ней, и Элси застыла в испуге. Но он лишь убрал растрепавшиеся волосы с ее лица и сам застегнул ей рубашку. Элси с удивлением обнаружила, что он абсолютно спокоен.

А когда Ален открыл дверь в кухню, Берт уже стоял на почтительном расстоянии от нее.

— Есть новости! — завопил Ален с порога. — Классные новости!

Брат был в таком возбуждении, что, даже если бы они с Бертом и остались в той двусмысленной позе на кухонном столе, он бы скорее всего этого не заметил, не без иронии отметила про себя Элси. Впрочем, Ален бы, наверное, не обратил внимания, даже если бы застал их за еще более «интересным занятием»…

А ведь вполне могло дойти и до этого! — с ужасом сообразила она. Если бы брат вернулся на несколько минут позже или если бы Берт не услышал его шаги… Потому что ласки и поцелуи Берта совершенно вскружили ей голову, заставили забыть обо всем на свете. Элси до сих пор еще не пришла в себя и даже не совсем понимала, о чем говорит Ален.

— Когда я был в больнице, папа улыбнулся мне и назвал по имени! Врачи говорят…

— Ален! — оборвала его Элси, наконец взяв себя в руки. — У нас гость.

Конечно, было уже поздно: Берт все понял. Но сейчас он как ни в чем не бывало сидел за столом и чинно попивал кофе. Впечатление было такое, что он просидел в этой позе как минимум час.

— А-а… привет, Берт.

Фамильярное приветствие брата несколько покоробило Элси. Впрочем, они с Бертом всегда прекрасно ладили друг с другом. Более того, Ален восхищался ее женихом. Для него Берт Конрой был настоящим героем. И даже после того, как он опозорил Элси «на весь свет», Ален в отличие от всех остальных не осуждал его и не клеймил презрением.

— Привет-привет, — небрежно отозвался Берт.

Но от Элси не укрылось, как он вдруг нахмурился, явно что-то просчитывая в уме.

— Отец в больнице, ты говоришь? — мягко спросил Берт. — А что с ним?

— Вы разве не знаете? Элси вам не сказала, что у него был удар?

— У нас еще не было времени поговорить.

Его глаза сверкнули ехидным блеском, и Элси не выдержала.

— Мне кажется… — сухо выдавила она, но Берт не дал ей договорить:

— А мне кажется, что тебе лучше помолчать. Пусть Ален сам мне все расскажет.

Его тон неуловимо переменился, в голосе послышались угрожающие нотки, и Элси поняла, что действительно лучше с ним не спорить. Если она начнет возражать, будет только хуже.

Выждав паузу и обнаружив, что Элси не собирается отвечать на его откровенно грубое замечание, Берт самодовольно усмехнулся.

— Так что с отцом? — обратился он к Алену.