Торквас стоял у сложенного из грубого неотесанного камня парапета Имперской Башни, вглядываясь в раскинувшуюся в километре под ним живописную даже в такой дождь панораму Манхэта. Он продолжал стоять, несмотря на дождь и простуду, о которой здесь он даже и не вспоминал. Он немного страшился невообразимой высоты, отделявшей его от города, и в то же время ощущал сильное возбуждение от вида того, что было под ним далеко внизу.
За его спиной стоял Джанвер из Флориды, гигант с каменным лицом, комендант башни, которого почему-то было принято называть «Инженером». Рядом с ним находился капитан отряда веганских войск, который привел Галактона в это очень высокое и не менее мрачное место. Оба негромко о чем-то говорили между собой, время от времени посматривая на худенькую спину стоявшего у парапета мальчика. Веганец, чье лицо было наполовину закрыто передней частью шлема из богометалла, говорил напористо, что-то доказывая упорному коменданту; при этом казалось, что с каждым его словом карие глаза плотного флоридца становятся все темнее.
Джанвер отрицательно покачал головой и с негодованием прорычал:
— Я не сделаю этого. Ничего не стану делать без письменного приказа, офицер. Всему должен быть предел.
Веганец снова показал какую-то бумагу, которую держал в одетой в кольчугу руке.
— Клянусь словом веганца, эта бумага здесь. Я вам ее уже показывал. Вот она.
— Вы не показали мне ничего такого, что я хотел бы увидеть.
— Это бумага за подписью главнокомандующего. Это его приказ, Инженер.
Флоридец еще раз посмотрел на мальчика, затем далеко-далеко туда, где на южной оконечности острова лежал на земле звездолет из Рады. Он сложил свои огромные руки палача и категорически закончил разговор:
— Я выполняю только те приказы, которые поступают от Регента. Только от нее и больше ни от кого. Таков закон, и нарушать его я не намерен.
Капитан-веганец едва сдерживал свой гнев:
— Но у нас нет времени, Инженер!
— Я не сдам свой пост, капитан — даже за сотню подписей какого-то веганца на любой, даже самой красивой бумаге. Мы, флоридцы, несем службу на этой башне вот уже более двухсот лет. И пока что ни один расфуфыренный солдафон-инопланетянин не смел здесь командовать. Все, закончили. — Он шагнул вперед и плотнее натянул на плечи мальчика дождевую накидку. — Вот так, сэр. Теперь будете укрыты.
Торквас обернулся и улыбнулся своему массивному собеседнику:
— Смотрите, Инженер. Радане сформировали парфянский круг. Вы знаете, что это такое? Я знаю, инженер. Отец учил меня, когда я был совсем маленьким.
— Расскажите, пожалуйста, сэр, — произнес великан с грубоватой мягкостью. Пока мальчик возбужденно рассказывал, он обернулся и посмотрел на веганского офицера. Веганец, пряча приказ Ландро за раструб своей перчатки, бросил на него не предвещающий ничего доброго взгляд и направился во внутренние помещения, где ждал его приказаний подчиненный ему отряд.
— Смотрите, вон кольцо кавалерии, — увлеченно объяснял тем временем Торквас. — Когда приходится защищаться, они скачут все время по кругу, стреляя из луков по нападающим. Поэтому в них очень трудно попасть, и они имеют возможность занять любое место в этом круге, когда возникает необходимость. Вы знаете, почему такая система обороны называется парфянской, Инженер?
— Нет, Король, не знаю, — уважительно ответил ему комендант башни. Его семья служила Галактонам еще со времен Великолепного.
— Я тоже не знаю, — с сожалением произнес Торквас, снова поворачиваясь, чтобы видеть звездолет Рады и то, что происходит вокруг него. — Отец не успел рассказать мне об этом. — Он распрямился и гордо добавил: — Но радане — лучшие воины во всей Империи! Думаю, что они разгромят веган, если произойдет стычка.
— Вегане — тоже ваши воины, сэр, — недовольно поправил его флоридец.
— Да, это так, — подтвердил мальчик, слегка дрожа на ветру, бросавшем в его лицо мелкий дождь.
— Вам бы лучше пойти в помещение, сэр, — посоветовал ему Джанвер.
— Нет пока. Смотрите. Радане направляют свои арбалеты назад, в сторону своего корабля. Похоже, битвы не будет.