Буратино

   Нормально получается. Девочка явно освоилась и приобрела некоторый разнообразный опыт. Больше всего чувствуется Ивашкино влияние. Хотя, похоже, и Николай отмечался и здесь. И груди у неё выросли. Так-то не видно. Исключительно по темноте. Но вот в горсти... Не много, но прирастание явное. Ивашкин массаж сказывается. Испортит он красотке фигуру. Растянется, обвиснет. Жаль будет. Может, подсказать? Так ведь обидятся оба. И волосики у неё отросли. И не только на голове. Сколько я всего сделать собирался, в Смоленске по библиотекам походить... А тут даже девку походную поддерживать себя в форме не научил. И глазки уже не закрывает как первые разы. Все поглядывает, состояние контролирует. А как я её тогда на болоте, через лобик... Может, попробовать повторить? Но не успел. Увлёкся.

   Пока она отдыхивалась, да ротик прополаскивала, я все-таки успел помыться. Вода уже не горячая, а так - тёплая. Попарится мне и с самого начало не маячило. Вроде бы все. Но девочке еще чего-то хочется. А, ну понятно - приласкать. Мужики-то... все-таки эгоисты. Получат своё и - в сторону.

   Я ошибся. Марьяша хотела поговорить. Хотя... можно ведь и совместить.

  -- Ванечка, вот мы скоро домой к отцу моему придём. Ой. Ой. Ещё.

  -- Вот придём мы к твоему отцу. И что?

  -- Ох, не надо так сильно жать. Я отцу скажу, что тебя-де Храбрит в Чернигове на торгу купил. Ох. А вторую... вот сюда. Не кусайся.

  -- А потом на нас напали, всех убили и только мы убежали. Я тебя выводил, спасал... Но-но, Марьяша, ты тоже не кусайся.

  -- Ага, и спас ты меня от всех... плохих мальчиков. А коса у меня на болоте сгорела. В костре, когда я заснула... Ну, Ванечка, ну я тоже хочу.

  -- Лежи спокойно. И ты мне обещала, что за спасение своё дашь мне вольную. И оставишь при себе прислужником. А я буду потихоньку делать что мне надо.

  -- Нет, нет. Ванечка, туда не надо. Туда сегодня Николашка... Подкрался сзади, пока я перед Ивашкой на коленях стояла. Да как... А я и не ждала. Я с перепугу-то Ивашку как куснула. А он как мне по уху как даст. А потом и Николашке в глаз. Со всего маху. А Николашка, даром что трус, на него ковшом как плеснёт. Хорошо - холодной воды захватил, а то и обварить мог.

   Мда, как бы моя Мальвина Артемона с Пьеро до инвалидности не довела.

  -- Ничего. Теперь вы все вместе под моей клятвой. Ссорится не будете.

  -- А-ах. Чуть выше. О-ох. И левее. О-о-о... Вот я и говорю. Ты скажи им, чтобы они, как к отцу придём, чтоб ни-ни. Ну, про вот это все. И чтоб ко мне не приставали. Пока... пока я сама не скажу. И вообще - на что они нам? Ивашку можно домой отпустить. Ты ж его в только проводники нанимал. Расплатишься и пусть идет. У тебя-то серебро есть? Много? Ты кису-то мне отдай как придём. На усадьбе холопы с серебром не ходят. Зря ты ему такую дорогущую саблю отдал. Николай сказал - за неё можно пол-села купить. Забери назад. Или вон вторую отдай. А эту скажи - "самому нужна". И Николашку отправь. У него мешок там один. Такой тяжёлый - будто золото в нем. Ты вещички-то у него забери и самого прогони. Пусть он по Руси походит - долг мне соберёт. Ну, тебе долг. Вань, ну ты чего меня опять переворачиваешь? Тебе так нравится? Ну я же сказала - я туда не хочу. Ой. Вань, больно будет. Ой!

  -- А я - намыленным. А что больно - хорошо. Крепче запомниться. Чувствуешь? Глубоко? Вот и запоминай. Что мне делать - я сам знаю. Кому какие подарки дарить - сам решу. Серебро и прочее - моё. Не твоё. Я тебе не холоп, ты мне не госпожа, а служанка. Сказать можем как нужно. Но правды не забывай. Ни Ивашку, ни Николая я гнать не буду. Они мои люди. Как и ты. Уговоришь отца оставить их в твоих слугах. Пока. Потом видно будет. К мешкам Николая рук не тяни. Узнаю - поломаю. Будешь мне указывать - указалку оторву. Вместе с головой. Помнишь, ты разок от меня дёрнулась? Нарвалась на Степко. Ещё хочешь?

   Вот такая помывка получилась. Относительное очищение кожи отнюдь не сопроводилось очищением духа.

   А утром, едва сели за стол, Марьяша вскочила и побежала в кусты блевать. Ребятки мои наворачивают, не взирая на звуковое сопровождение в Марьяшином исполнении, а я перехватил взгляд хозяина и жест хозяйки. Такое характерное движение, будто живот поглаживает.

   Отъехали от села на пару вёрст - остановил обоз. Марьяшку в кусты позвал. Николашка ухмыляется злорадно, Ивашка сперва хмуриться начал, потом на саблю свою глянул и - интерес потерял.

   "Важней казаку добрый конь,
   Чтоб пыль под копытами пела.
   Каленый клинок да гармонь,
   А баба - последнее дело."

   Пока - ни строевого коня, ни гармошки. Так ведь и баба - не его, а общая.

   Только завёл за кусты, а она уж сходу меня к дереву прислонила, сама на колени, давай развязывать-доставать. Радуется:

  -- Ну наконец-то. Ты меня совсем забыл-бросил. Не любишь, не смотришь. Если я только сама приду-напрошусь. А сам-то ко мне...