Буревестник

Через минуту к ним пришёл Умар с аптечкой в руках. Он сдержанно кивнул, увидев, что девушка всё-таки осталась в живых.

— Думаю, теперь можно и Эннею сюда позвать, — сказал Сеня.

— Давай. — Умар ухмыльнулся. — Пора воспользоваться своей тревожной кнопкой.

— Ага, как раз есть такая…

Сеня отошёл подальше, достав телефон из кармана, а Умар в недоумении застыл. Затем посмотрел на Рубинштейна.

— Ты! А немца одного оставили?! С ума сошли? — Он мигом умчался наверх.

Рубинштейн ласково оглядывал Ксению, которой больше не угрожала опасности, а Валера с подозрением оглядывал профессора.

— Это странная сущность, я думал арх… более значительный — сказал Валера. Потом восстановил в памяти всё, что относилось к профессору и арху. — Как ты его получил?

Рубинштейн пристально посмотрел в глаза Валере. Казалось, это задело в нём какую-то струну, которая так давно не использовалась, что закаменела.

— Они все умерли при мне, — начал рассказывать профессор. — Сначала бабушка, затем мама, а в конце и сестра. И я ничего, ничего не мог сделать — только наблюдать, утешать, подбадривать. Делать мину при плохой игре. Но каждый раз, будучи атомистом, я ощущал что-то новое — сущность, которая, казалось, взвешивает, насколько человек готов жить или умереть — она возникает только в этой суперпозиции. А потом исчезает, когда решение принято.

Я стал изучать эту сущность. В хосписе, куда я устроился, было много людей, которые доживали последние дни. Я наблюдал, утешал, подбадривал… и собирал эту сущность.

— Но я слышал, что арх — главная сущность. Главный первоэлемент. Или то, что связывает всё на свете. А тут… ты описал агонию.

— Вы видели символ Эннеи? Человек, состоящий из треугольников? А замечали ли вы, что между двумя нижними треугольниками, которые символизируют жизнь и смерть, есть еле заметная линия? Мне кажется, это и есть арх.

— Но как эта сущность помогла сейчас?

— Видимо, она ускоряет выбор, — пожав плечами, ответил Рубинштейн. — Я верил, что Ксюша не должна была умереть. Так и случилось.

— А в хосписе? Ты ускорял выбор для других?

— Только для тех, кто мучился.

Валера сжал кулаки, поддавшись секундной ярости, но сразу расслабил. В системе координат профессора всё было нормально. Но от этого «попахивало» странными медицинскими исследованиями. Кажется, отец рассказывал, как во время Второй мировой войны проводились тысячи экспериментов над людьми и их рациональная жестокость была за гранью понимания.

— Я пробовал получить арх искусственно, — продолжил Рубинштейн. — Сущность жизни была под рукой, а вот смерть…

— Ты покупал её. Незаконно.

— Человеческие законы всегда ниже законов мироздания, — огрызнулся профессор.

— Но это же противоположные первоэлементы! — сказал Валера, вспомнив взрыв в «Астории».

— В моём архе они прекрасно уживались! Увы, эту загадку природы я решить не успел, потому что на мою лабораторию напали… Я получил один фиал, но и он теперь пуст. Хотя я ни капли об этом не жалею…

Рубинштейн замолчал и снова начал смотреть на Ксению. Тут мимо них прошёл Умар, который нёс на плечах Штрауба с кляпом во рту.

— Если Эннея скоро прибудет, то надо к этому подготовиться, — сказал араб. — Помоги-ка собрать наши трофеи в одном месте.

Следующий час Валера и Умар таскали наёмников и сажали в микроавтобус, где спереди сидели водитель, щуплый старичок, который со слезами на глазах смирно подчинялся всем приказаниям, и труп Седого с шлемом на голове. Все, кто артачился и грозил страшными карами, сразу утихомиривались, видя труп Главного.

Сеня сообщил о том, что Эннея везёт штурмовой отряд и совсем скоро прибудет. Валера вызвался охранять наёмников, а Умар прошёлся по всем зданиям поблизости: по итогу получилось, что бойцов было девять, не считая Седого и Клеща, который сбежал.

Солнце скрылось за деревьями, на лес опускались сумерки. На крыльце лежала Ксения, для которой раздобыли подушку и одеяло, вокруг неё стояли Рубинштейн и Сеня. Валера с автоматом наперевес сторожил микроавтобус, а Умар мерил шагами дорожки напротив.

Наконец, приехали гости из Эннеи: три зелёных грузовика, скорая, мигавшая проблесковыми огнями, и несколько обычных машин. Умар сразу положил оружие на землю и поднял руки вверх. Валера поступил так же.

Из грузовиков вышли два десятка спецназовцев, которые сразу взяли всех на мушку.

— Погодите, погодите! Умагра и Валегру я возьму на себя!

Впереди всех выскочил Гуннар, не изменивший своему рокерскому стилю даже в такой ситуации. Он проконтролировал, чтобы причастных к погромам повязали и поместили в пустой грузовик, а непричастных раскидали по гражданскому транспорту. Кроме Ксении, конечно, — именно ей заказали отдельный экипаж.

Ещё некоторое время отряд шерстил помещения всех зданий. Гуннар посадил Рубинштейна и Умара в одну машину, а сам расположил сына и Валеру в другой, где тоже уселся.

— Умар вряд ли будет рад, что два Лидера поедут в разных машинах, — заметил Сеня.