Буревестник

Виталь, впрочем, и сам сообразил, кивнул. Ведется слежка или нет, неизвестно, поэтому некоторые вещи лучше не произносить и не показывать. Собственно, вопрос упирался в краеугольный камень Содружества: гражданство. За своими шпионить не полагалось, без специального разрешения. В отношении не-граждан процедуры были проще, но в то же время и запутаннее. Сумятицы вносило и то, что группа без гражданства оказалась в глубине Содружества, так как обычно не-граждане дальше пограничных систем и секторов не уезжали. Соответственно, пограничные планеты исходили обычно из системы прецедентов, каковые, разумеется, не охватывали то, что случилось с группой.

Открыто же высказывали Андреи свое мнение как раз затем, чтобы спровоцировать Вандрека и понять, ведется ли слежка или нет. Ну да, Дюшу не взяла сыворотка и полиграф, но ведь настраивали? Какие претензии, что неправильно настроили? Раз дали разрешение и хватит, нечего баловать инопланетян. Хотят что-то предъявить, пусть предъявляют, но пока что все ограничивалось словами и завуалированными угрозами. И это тоже позволяло сделать выводы.

— И что теперь? — спросил Виталь.

— Вот, — оживился Дюша. — Теперь самое интересное! Нам предъявят обвинения!

— Кстати, мы можем рассчитывать на дипломатическую неприкосновенность? — уточнил Виталь.

— Нет, — ответил Дрон. — У них тут все это трактуется немного по-другому, и относится к?

— Гражданам Содружества.

— Правильно. Странная система у них тут построена, очень странная, — заметил Дрон. — Вся эта пирамида, власти и технологий, добровольно — принудительное вступление, разбиение на Сильных и не очень, сектора, и ядро, не говоря уже о самом имени: Содружество.

— А вот тут ты прав, — задумался Дюша. — Перед кем они маскируются? Назвали бы Галактической империей и не мучились.

— То, что мы не знаем об их соседях, как раз ничего не говорит, — добавил Виталь. — Может здесь тыл, да и вредно варваров вроде нас волновать новостями, что Империя с кем-то сражается.

— Не согласен, — возразил Дрон. — Наоборот, оружие в зубы, в строй и сражаться, варвары это любят. Вдали от родной планеты, будут держаться друг за друга и вряд ли чего умыслят, а насмотревшись на красоты Содружества, останутся гражданами навсегда. Высасывание лучших кадров через разницу уровня жизни, Прежние очень любили этим заниматься.

— Но это все равно бессмысленно, — сказал Дюша. — Зачем создавать имидж, не соответствующий начинке, просто так? Либо и вправду у Содружества много врагов, либо мы чего-то еще не знаем обо всей этой системе.

— А ты встречал упоминания о врагах там, в сети? — спросил Дрон и сам ответил. — Не встречал. Если они и есть, тогда мы и вправду тыл, глубокий, мирный и спокойный, и, кстати, это вполне объясняет дальние полеты караханибов. Если исходить из того, что нужны новые люди, планеты, рудники, то многое становится понятнее.

— Либо мы чего-то не знаем, — повторил Дюша.

— Да, — согласился Дрон, — но когда это мешало нам строить догадки? И для нашей миссии разве это важно? Мы видели то, что видели и слышали то, что слышали, так что не вижу смысла что-то менять.

19 июля 2403 года, Энхорн-6

— Итак, мы прибыли на место, — услышал Вандрек.

Он пожал плечами. И так было понятно, что проход порталами до Энхорна займет у Друньдау не больше часа. Даже без права экстренного прохода и прокладывания «зеленого коридора». Это не по гиперу днями… ну ладно, часами в соседнюю систему летать. Раз — два, полтысячи световых лет позади, здравствуй Энхорн, и Вандрек неожиданно понял, что соскучился по рабочему месту и рутине происшествий Смауртвела, города, рядом с которым располагался тот злополучный «дипломатический особняк».

— Ваше слово, следователь Вандрек?

— Они, — Вандрек замялся, — они невиновны в нападении на собственную делегацию. Улики были сфабрикованы и подкинуты теми же, кто атаковал, с целью ввести следствие в заблуждение. Остальные их преступления остаются, и сами они остаются под следствием.

— Хорошо, то есть «временное заключение» в дипломатическом здании будет приемлемо?

— Да, пока я готовлю отчет, и собирается суд.

Он не стал говорить о том, что улики неопровержимы, факты налицо, и обвинения, предъявляемые группе очень серьезны. Он знал, что собираются делать Друньдау и признавал за ними право это делать. Пока что обе стороны соблюдали договоренность, и это было хорошо. Да, за эти сутки можно успеть подписать договор — это право Друньдау. Что же, тогда можно будет обращаться с семеркой на суде как с гражданами Содружества, и легкая договоренность «за сценой» позволит все-таки поймать таинственных атакующих методом «на живца».

Но это будет уже после.

— Тогда садимся и начинаем, — улыбнулся представитель Друньдау.

20 июня 2403 года, Энхорн-6

— Договор? — переспросил Дрон. — Нет, договор мы не подпишем. Собирайте, кстати, представителей вашего Совета, сразу всем объявим, что договора не будет.