Буревестник

Не успели колеса коснуться земли, как Алексей выпрыгнул из кабины. Упал. Снова вскочил и опять опустился на землю: все плыло перед глазами, кровь из разбитой головы заливала лицо. Комбинезон летчика пылал, жадные языки огня кусали тело. Борисов покатился по земле, чтобы загасить пламя на одежде. Потом из последних сил поднялся и побежал в ту сторону, где виднелся низкорослый кустарник. Оттуда Алексей увидел, как подъехала машина с фашистами. Они пытались подойти к горящему самолету, но вскоре убедились, что это невозможно, да и незачем. Им было ясно, что летчик не уцелел.

Гитлеровцы уехали. Борисов пролежал в кустах, пока не начало смеркаться. Потом встал и пошел.

Он смог сделать всего несколько шагов, потом упал и пополз, раздирая локти и колени о высохшие стебли. Когда Алексей очнулся, оказалось, что он лежит в поле у стога соломы. Недалеко раскинулось село, где, судя по всему, находились немцы.

Невдалеке послышались голоса. Русская речь! Значит, свои. Борисов осторожно поднялся. Три женщины, сгибаясь под вязанками кукурузы, медленно брели по направлению к селу.

Увидев незнакомого человека в ободранной и обгоревшей одежде, они кинулись прочь.

— Подождите! Я летчик. Свой, русский… — крикнул Алексей.

Потом они шли все вместе и несли тяжелые вязанки. В хату зайти было рискованно.

— В селе гитлеровцев полным-полно. Нас предупредили: кто спрячет русского солдата или партизана, того расстреляют и семью его тоже, — сказала старшая из женщин. — Ну, ничего, ты заходи, а дети пока у плетня покараулят. Авось никто не придет…

Хата Ольги Ефимовны Лозенко стояла на краю села, на пригорке. Хозяйка усадила Алексея за стол, а сама начала искать какую-нибудь одежду вместо его обгоревшего комбинезона. Но Борисову не удалось хотя бы немного поесть и отдохнуть — к дому подходили немцы. Алексей выскочил из хаты и задами стал пробираться к балке, идущей к морю. Через несколько минут туда пришла дочь хозяйки Галя и принесла ему одежду отца и узелок с едой на дорогу.

Лейтенант решил во что бы то ни стало прорваться через линию фронта к своим. И он пошел…

Борисов рассказывал, а в памяти Нельсона возникали тяжелые дни, когда он сам, волоча раненую ногу, так же как и Алексей, упрямо искал своих.

…Алексей шел ночью и прятался днем. Наверное, он бы пропал, если бы не это настойчивое желание дойти. Алексей шел не один, так же как и он, к фронту пробирался связист Валентин Подоляко. Они встретились в дороге, шли вдвоем, и было легче, во сто раз легче, когда рядом с тобой шагает товарищ. Не раз им приходилось вступать в бой с гитлеровцами, применять всю свою хитрость к изворотливость, чтобы не попасть в плен. Но если бы не помощь местного населения, то вряд ли бы они смогли дойти. Им помогали самые обыкновенные люди, которые просто не могли поступать иначе и не думали при этом о своем героизме…

Наступила зима. Алексей с товарищем несколько раз пытались перейти линию фронта, но все их попытки терпели неудачу. Плохо одетые, в рваной обуви, замерзающие Борисов и Подоляко ползли по глубокому снегу, стараясь незаметно уйти от фашистов. Однажды при очередной попытке перейти к своим они были вынуждены долго лежать в сугробе, пока гитлеровцы не прекратили стрельбу. Местные крестьяне спрятали полузамерзших беглецов. Пришлось им задержаться — на лечение надо время, — мороз надолго оставляет свои метки.

«Что делать? — размышлял Борисов. — Линия фронта отходит все дальше и дальше. Своих мы теперь не догоним. Но так жить тоже нельзя. Значит, надо искать партизан или самим создавать отряд».

То же думал и Валентин. Поэтому, когда в селе Гахов, где скрывались товарищи, начала формироваться небольшая группа, которую возглавил Карп Онопченко (секретарь подпольного Кролевецкого райкома партии), Борисов и Подоляко вошли в нее. Снова Борисов в пути. Но теперь он идет не один, а с группой, и двигаются они совсем в другом направлении — не к линии фронта, а в тыл врага, к партизанам.

Здесь действовал отряд Ковпака, это их листовки вселяли бодрость и надежду в тех, кто находился на временно оккупированной врагами территории. Наконец-то Борисов и Подоляко добились своего: они снова будут бить врагов — они в партизанском отряде!

Встреча с Ковпаком произошла в селе Ворголе Путивльского района.

…Борисов много слышал от Онопченко о Сидоре Артемьевиче Ковпаке, о том, как он сражался в гражданскую войну вместе с Чапаевым, как хорошо он знал Пархоменко и как воевал в первую империалистическую. И сейчас, глядя на этого штатского человека — худощавого старика с седоватой бородкой, как-то очень по-домашнему расположившегося за столом, — Алексей не мог даже сразу поверить, что это и есть знаменитый Ковпак.

Разговор был недолгим.

Сидор Артемьевич задал несколько вопросов вновь прибывшим, по-видимому, остался доволен их ответами, и Борисов и Подоляко стали полноправными членами партизанской семьи.

Теперь Алексей снова воевал, но уже не в небе, а на украинской земле.