Буревестник

Со своей поврежденной рукой Уильяму тяжело было самостоятельно подняться в седло, и Дерри подсадил его, после чего протянул пояс с мечом в ножнах. Это охладило пыл самых активных возмутителей спокойствия, но толпа постепенно разрасталась, все чаще раздавался свист и звучали оскорбления. Глядя на них сверху вниз, Уильям поджал бледные губы. Он кивнул Дерри, щелкнул языком, пришпорил лошадь и поехал рысью, едва не сбив вопящего углекопа, который, пошатнувшись, упал на руки своих товарищей. Дерри позаимствовал у лорда Сомерсета двух надежных людей для его сопровождения. Они ехали по бокам от него и чуть позади, обнажив мечи. Никто не осмелился приблизиться к ним.

Дерри стоял, провожая их взглядом, пока не почувствовал, что толпа начала искать новый объект для излияния своей ненависти. Сделав несколько быстрых шагов, он растворился в сумрачных недрах большого зала. Здесь, в полутьме, он прислонил голову к холодной гипсовой лепнине, желая только одного – спать.

Хотя на улице было темно, Вестминстерский дворец заливал золотистый свет. Каждое окно пылало огнем сотен свечей. Благородные лорды, съехавшиеся, чтобы заслушать решение короля по делу Уильяма де ла Поля, не спешили расходиться. Их слуги носились взад и вперед, поддерживая между ними связь, в то время как сами они разгуливали по коридорам или обсуждали за кубком вина события этого вечера. Вскоре после того, как король отправился восвояси, сформировались две группировки. Дюжина баронов и графов собрались вокруг лордов Сомерсета и Скейлза, чтобы выразить свои чувства по поводу ужасной судьбы Саффолка, в то время как Йорк и лорды Невиллы удалились в пустовавшую комнату, располагавшуюся неподалеку от королевских покоев. Последних сопровождали Трешем и кардинал Бофорт, увлеченные беседой. Вокруг них – группы из восьми человек – суетились слуги, зажигавшие свечи, разводившие огонь в камине и подававшие им вино и закуски. Время от времени к открытой двери комнаты подходили другие лорды и поднимали кубки за здоровье Йорка. Они не заговаривали с ним на серьезные темы, но всем своим видом демонстрировали ему свою поддержку.

Прежде чем расположиться возле огня с бокалом грога, Трешем дважды выходил и возвращался. Он замерз после прогулки по улице, и, когда присоединился к беседе, его тело сотрясала мелкая дрожь. Речь держал старший Ричард Невилл. Помимо его титула – граф Солсбери – Трешем мало что знал об этом человеке. Солсбери владел земельными угодьями на границе с Шотландией и из-за занятости редко появлялся в Парламенте. Трешем с удовольствием потягивал грог, отмечая про себя, сколько здесь собралось людей, имеющих связи с родом Невиллов. Породнившись с ним благодаря женитьбе, Йорк приобрел поддержку одного из наиболее могущественных кланов страны. Эта поддержка была ему очень кстати.

– Я говорю лишь, что нужен наследник, – сказал Солсбери. – Вы видели королеву. Она все еще худенькая, словно тростинка. Я не говорю, что ребенок не родится, но если окажется, что она бесплодна, спустя некоторое время страна вновь погрузится в хаос. В условиях, когда эта армия Кейда угрожает даже Лондону, не помешало бы выступить с предложением кандидатуры наследника.

Трешем прислушался, наклонившись вперед. Он заметил, что за те несколько часов, которые он отсутствовал, радость среди друзей Йорка сменилась отчаянием. Они нашли козла отпущения, свалив на него вину за катастрофу во Франции, хотя король и Дерри Брюер спасли его голову от топора. Имя Брюера произносилось в этой комнате не иначе как с отвращением и злобой. Правда, ему лишь частично удалось отвести удар, нанесенный Йорком. Саффолк, могущественный сторонник короля, отправился в изгнание на пять лет. Это была победа, пусть и не полная. Разговор о наследнике зашел впервые, и Трешем внимательно слушал Йорка. Лорды Невиллы согласно кивали, потягивая грог из бокалов. Они имели свои собственные привязанности, и если старший Ричард Невилл говорил, для них всех это было давно решенным делом.

– Мы могли бы спросить присутствующего здесь Трешема, – продолжал Солсбери. – Он знает все соответствующие законы и процедуры. Что вы думаете по этому поводу, сэр Уильям? Можем мы назвать имя другого наследника до того, как у короля с королевой родится ребенок? Были такие прецеденты?

Слуга подлил Трешему грога. Тот, задумавшись, пригубил бокал.

– Разумеется, потребовался бы закон, одобренный Парламентом. Подозреваю, что голосование было бы… непростым.

– Но его принятие возможно? – нетерпеливо спросил Солсбери.

Трешем наклонил голову.

– Все возможно, милорд… при наличии достаточного числа голосов.