Буревестник

Он было подумал, не подпустить ли французского короля вплотную, прежде чем начать атаку. Если бы они сумели вогнать ему в горло стрелу, это значительно поспособствовало бы их успеху. Известие об этом разнеслось бы по всей Франции, подобно удару набата, и французы поняли бы, что Мэн будет сражаться. Но солдаты личной гвардии короля могли себе позволить нагрудники из толстого железа. Многие из них носили под доспехами дополнительные слои кожи и толстой ткани. Это существенно утяжеляло их снаряжение, но все они были крупными, могучими мужчинами, и лишний вес никак не сказывался на их воинских навыках.

Томас медлил. Он еще раз задумался о лежавшей на нем ответственности и преимуществах внезапности. Когда ее эффект исчерпает себя, он и его люди окажутся перед разъяренной массой солдат. Перед армией, имевшей сотни всадников, которые будут гнать их по полям и перелескам, словно лис. Ему уже случалось видеть подобное, и он знал, каково приходится лучникам, застигнутым на открытом пространстве. Он не мог допустить, чтобы это произошло с Рованом, Стрэйнджем, Хайбери и всеми остальными, кто доверил ему свою жизнь. Томас не мог точно сказать, когда он стал предводителем этой разношерстной группы, но даже Хайбери признал за ним это право – окончательно после того, как он чуть не подрался со Стрэйнджем во время дискуссии об их общих предках.

Воспоминание об этом вызвало у Томаса улыбку. Стоял прекрасный вечер. Его люди сидели в лесу вокруг огромного костра, смеясь и распевая песни. Может быть, точно так же проводил вечера Робин Гуд со своими товарищами.

В конце концов он принял решение. Целью должен стать король. Один-единственный удачный выстрел мог решить успех всего дела – такой шанс упускать нельзя. Основные силы французской армии шли вслед за ним, всего в двухстах ярдах, по поросшему кустарником полю, которое упиралось в обширный лесной массив. При Азенкуре командование английской армии выставило десять тысяч лучников, способных поражать на этом расстоянии цель размером с человеческую голову, производя по десять-одиннадцать выстрелов в минуту. Он заставил лучников Хайбери и своих ветеранов упражняться ежедневно, пока они не оказывались в состоянии пройти его личный тест – когда их руки обретали силу, достаточную для того, чтобы расколоть сгибом локтя два ореха.

Томас медленно поднялся и сделал глубокий вдох. На него падала пятнистая тень. В четверти мили от него вслед за ним поднялись соратники, постукивая нервно дрожавшими пальцами по своим лукам – наудачу. Он поднес к губам висевший на шее на ремешке охотничий рожок, издал пронзительный звук, отпустил его и навел стрелу на первую цель.

Услышав звуки рожка, ближайшие к нему французские солдаты удивленно огляделись. Томас наблюдал в прицел за тем, как рыцарь в доспехах ехал вдоль леса наклоненных назад копий, желая выяснить, что случилось. Солдаты указали на линию деревьев, и рыцарь, пришпорив лошадь и подняв забрало, поскакал в сторону лесной чащи.

Томас не мог читать, а если бы даже и умел – слова расплывались у него перед глазами. Но на расстоянии он все еще обладал острым зрением лучника. Он видел, как рыцарь наклонился вперед, что-то высматривая.

– Внезапность, – прошептал Томас.

Он спустил тетиву. Стрела попала рыцарю прямо в лицо в тот самый момент, когда он уже раскрыл рот, чтобы крикнуть. Рыцарь откинулся назад и свалился с лошади.

Из чащи в строй солдат полетели стрелы – залп за залпом, в ритме, знакомом Томасу, как ритм собственного дыхания. Именно для этого он тренировал и тренировал их до тех пор, пока кончики пальцев у них не распухали до размеров виноградины. Его лучники наклонялись и вытаскивали из черной земли предварительно воткнутые туда стрелы, вставляли их в тетиву, которую плавно натягивали. Щелчки, сопровождавшие каждый выстрел, музыкой звучали в его ушах. Четверть мили и двести человек, выпускающих стрелу за стрелой в плотные боевые порядки противника.

Охваченные паникой французские солдаты сбивались в беспорядочные толпы и беспомощно вскрикивали, когда в них вонзались стрелы. Сотни тел уже рухнули на землю, когда Томас торжествующе закричал без слов, увидев, что град стрел обрушился на королевскую свиту.

Рыцари, окружавшие короля Карла, поднимали над ним щиты, пытаясь защитить его от стрел, отдавали приказы солдатам, но падали один за другим. Над долиной разнеслись звуки рожков, и Томас увидел, как тысяча или больше солдат бросились вперед. Рыцари и всадники пришпоривали лошадей, выхватывали из ножен мечи и мчались к кровавой полосе в авангарде армии, напоминавшей след, оставленный ногой великана, который прошелся по живым людям.

Томас послал в короля три драгоценных стрелы с острыми наконечниками и затем снова переключился на людей, стоявших перед ним. Урон, причиненный противнику, превзошел его ожидания, но он видел, что многие стрелы не достигали целей.

– Цельтесь в рыцарей и лошадей! – крикнул он своим людям.