Бури

Острые камни больно расцарапали щеку и выкинутые вперёд ладони. Я ощутила, как шмат кожи срезался с колена и зашипела, но тут же привстала и попыталась нащупать мальчишку. Он был почти возле меня, и, почувствовав мои руки, заревел из последних сил. Я медленно и осторожно ощупала его и ощутила под пальцами кровь. А затем и неестественно вывернутую ногу. Я обняла его как можно бережней и стала гладить по голове. Темнота вокруг нас была непроглядной. И тут мальчик выдал неожиданное:

— У меня есть спички.

— Где?

— В кармане. Я боялся, что зажгу, а тут…

Я прижала его к себе.

— Всё будет хорошо, малыш. Мы отсюда выберемся!

Он задрожал всем телом.

— Ногу больно. Очень. А-а-а…

— Да. Я знаю. Сейчас, подожди.

Я залезла к нему в карман и отыскала коробок. Вытащила и зажгла спичку. Его бледное лицо озарилось светом: я знала этого Санька. Он был бойким и непослушным мальчишкой. Я быстро, не тратя мгновений, оглядела его с ног до головы. У него был разбит нос, на лбу пролегла глубокая царапина. Нога возле колена была вся синяя, почти чёрная… Спичка догорела. Я оторвала от рубашки кусок и кое-как перевязала ему голову. Ещё одним куском я вытерла его нос. Он больше не плакал, только дрожал всем телом. Пришлось отгрызть ещё кусок от рубашки — для ноги.

Я вытащила спичку, пытаясь успокоиться, и огляделась. Сердце испуганно сжалось в комочек. Отличная каменная ловушка! Глубиной яма была под три, три с половиной метра, она была неровная, и как бы сужалась наверху. А если, разбежавшись, попробовать уцепиться за край? Но как потом доставать мальчика? Он прерывисто дышал, глаза его в свете спички казались огромными и непроглядно-чёрными от ужаса. Если я выберусь и брошу его здесь… Нет. До комплекса бегом добираться минут сорок, и это если нестись во весь опор. Плюс сколько нужно времени, чтобы обойти все трещины? Всего час. А за час малыш сойдёт в темноте с ума — одинокий, брошенный, изнывающий от боли. Спичка догорела. Я погладила его по щеке. Нужно было мысленно связаться с кем-нибудь из ребят, но для этого стоило успокоиться и прогнать напряжение.

— Держись, Санёк. Давай-ка я тебя уложу, вот так.

— Ты уходишь? — сразу вцепился он в меня.

— Нет. Погляжу, как нам отсюда выбраться. Ты мне поможешь, да? Ты настоящий воин. Воин огня. Вот, держи спичку, будешь освещать мне пещеру.

Он взял её и сразу уронил — пальцы дрожали.

— Ы-ы… — начал было он.

— Ну и ладно, возьмём вторую. Вот так, крепко, как будто это твой меч! Вот видишь, молодец! Зажгли и…

Я встала и обошла яму кругом. В стенах зияли дыры, но они были не сквозными. Я попробовала достать кусок своего пояса, но не дотянулась. Потом разбежалась — насколько мне позволяли это сделать острые булыжники вокруг — и прыгнула. Ударилась грудью о стену и сползла на пол. Разбежалась ещё раз и повторила попытку. Не получилось. Спичка догорела.

Я сосредоточилась и попробовала поговорить с Яной. Она не всегда слышала меня, и в этот раз ничего не вышло. Боль мешала думать. Я остановилась, зажав глубокую рану ладонью. И тут мне в голову пришла мысль поставить булыжники один на другой и сделать что-то вроде лестницы. На ощупь, чтобы не тратить спички, я стала таскать их к краю уступа. Начала с маленьких, но их оказалось немного. Потом пошли средние. Нет, не сдвину. Я залезла на эту горку. Она приподняла меня всего-то на полметра над полом, и тут же зашаталась. В общем, я снова полетела вниз. Жаль, что на огромные булыжники у меня не хватало сил.

В пещере было холодно, и я накрыла Саньку своей курткой. Она была такая плотная, что от неё не удалось оторвать ни куска, иначе я бы замотала его раны лучше. Хорошо, что мальчик задремал, привалившись спиной к стене.

В течение следующего часа я пыталась что-нибудь предпринять. То звала Яну и Артёма, пробовала позвать Алеарда или Кристиана, или Эвана, но они молчали. То ощупывала стену и находила удобные выбоины, чтобы залезть наверх — и падала. То снова строила лестницу, миллиметр за миллиметром подталкивая огромные камни к краю. Один такой увесистый валун я пёрла особенно долго, но, к сожалению, не дотащила, уткнувшись в выбоину. Поднять его наверх не получилось. На сей раз груда камней стояла крепче. Я почти нащупала край, пальцы судорожно хватались за неровную стену. Чуть-чуть! Отчаянный прыжок — и конструкция развалилась. Один из камней попал мне по ноге, и я тихо взвыла от досады. Пришлось вцепиться зубами в руку — было больно.

А если закинуть мальчика наверх? — вдруг подумала я. У тебя мозги совсем отсырели! — ответил мне внутренний голос. — Как он пойдёт с такой ногой в темноте и переберётся через трещины?.. Да, это не вариант. Потом меня пронзила мысль, что можно прямо отсюда переместиться в Промежуток. Радостная, я позвала его, но Промежуток молчал. Я пробовала ещё и ещё раз, и просила, и злилась, и умоляла его отозваться. Тишина была мне ответом.