Буря

— Я с ног валюсь, не спал всю ночь, — чуть позже, когда солнце уже клонилось к закату, произнес Адам. — Твой отец уже снял мне номер, так что я пойду спать.

— Увидимся позже, — сказал я.

Холли кивнула в сторону бара, где по-прежнему сидели отец и Фриман:

— Ты все еще сердишься на него?

— Это очень сложно.

Она наморщила лоб:

— Тогда попробуй объяснить… Он вырастил тебя. Ведь это чего-то стоит?

Холли терпеливо молчала, и я понял, что она ждет от меня серьезного шага. Гораздо более серьезного, чем все тайны ЦРУ.

— Да, конечно… Но я пока не уверен, что могу доверять ему.

— Может быть, со временем получится. У тебя теперь будет не так много секретов.

— Надеюсь. — Глядя в глаза Холли, я прикоснулся к ее лицу. У меня сейчас было очень много желаний, которые мне еще не доводилось испытывать. Но больше всего я хотел сохранить в памяти это мгновение. И чтобы она никогда его не забывала. — Пойдем внутрь?

Она улыбнулась:

— Да, конечно.

Мы вышли из бара и быстро направились в наш номер. Как только я запер дверь, Холли подошла ко мне и принялась расстегивать рубашку.

— Надо же, сегодня кто-то очень нетерпеливый, — поддразнил ее я.

Даже в сумерках я заметил, как ее щеки покраснели. Мне нравилось, что она по-прежнему смущается от моих слов.

Я нащупал застежку у Холли на спине, медленно расстегнул ее и спустил лямки с плеч — все ниже и ниже, пока платье не оказалось на полу рядом с моей рубашкой.

— Я хочу, чтобы ты знала… Я не занимался этим некоторое время… — Я поднял Холли на руки — она обхватила меня ногами — и бросил ее на кровать.

Она громко расхохоталась:

— Ты серьезно? Что у тебя с головой? Прошло всего…

Я приложил палец к ее губам:

— Давай притворимся, что это было много… недель назад.

— Как будто ты пропал в море?

— Именно так.

Около полуночи я проснулся от громкого звонка. Холли спала рядом со мной, но даже не пошевельнулась, когда я просунул руку под подушку, чтобы достать телефон.

— Папа?

— Извини, если я тебя разбудил. Ты можешь спуститься ко мне в бар?

Смысла прятаться не было. Если я не пойду, они вполне могут подняться сюда и снова сунуть мне в нос пропитанное снотворным полотенце или выкинуть еще что-нибудь в этом роде.

— Дай мне пять минут.

— Не торопись, — разрешил он.

Я слегка потряс Холли и повернул ее так, чтобы видеть ее лицо.

— Холли?

Она с трудом подняла веки.

— Что?

— Отец попросил меня спуститься в бар. Похоже, ему нужно поговорить со мной.

Она перевернулась на другой бок и натянула одеяло до подбородка:

— Конечно.

— Я недолго. — Я убрал волосы с ее лица и поцеловал в щеку. — Я тебя люблю.

Она прикоснулась к моему лицу:

— Я тоже.

Я быстро оделся и проверил, со мной ли пистолет Фримана.

Когда я вошел в бар, там никого не было. Только отец, который что-то говорил мужчине за стойкой, а тот смеялся в ответ.

— Ты один? — удивился я.

Он повернулся к бармену:

— Мы возьмем напитки в отдельный кабинет, если можно.

— Без проблем.

Пройдя через пустой зал за отцом, я опустился на диван. Он поставил передо мной бокал с пивом, и по его лицу я понял, что он уже успел немного выпить. Очень нетипично для агента на задании.

— Я один, — сказал он. — Фриман и Мелвин… заняты.

— Понятно, — медленно произнес я.

— Мелвин пересказал мне ваш разговор. Джексон, послушай, я уже несколько часов размышляю над этим — тебе не следует выбирать для себя такую жизнь только потому, что ты не видишь другого выхода.

— А в две тысячи седьмом году ты сам был готов учить меня, — заметил я.

Он допил пиво и покачал головой:

— Не знаю. Может быть, я считал, что под нашим наблюдением ты будешь в большей безопасности или что тебе по каким-то причинам необходимо научиться.

— А сейчас?

— Я не уверен, что ты осознаешь, на какие жертвы придется пойти, посвятив свою жизнь работе, о которой ты не сможешь никому рассказать. Даже своим собственным детям.

На несколько секунд отец полностью завладел моим вниманием. Он так смотрел на меня, что мне хотелось верить каждому его слову и сказать о моей любви, но я не был на сто процентов уверен, что он снова не играет со мной.

— Я не могу помочь тем, кому не доверяю. Я не хочу, чтобы меня обманывали или мной манипулировали.

Он откинулся на спинку сиденья и глубоко вздохнул:

— Мы всего лишь пытались защитить тебя. Конечно, на тебя сразу слишком много всего свалилось.

— Я понимаю. Но сейчас мне хотелось бы, чтобы ты мне все рассказал. И не важно, насколько это тяжело: убийства и все такое прочее. — На меня тут же нахлынули ужасные воспоминания о том, как шеф Маршалл приказал отцу убить Харольда. — Как часто тебе приходится… убивать людей и идти по жизни дальше, не чувствуя за собой вины? Ты все время действуешь по приказу? Даже играешь роль отца? Я ведь был твоим заданием, верно?

Я ожидал, что отец разозлится не меньше, чем я. Но он лишь кивнул и посмотрел на свои руки, прежде чем снова встретился со мной взглядом.

— Я хочу, чтобы ты кое-что увидел. Кое-что в прошлом. Тебе нужно лить смотреть, ничего больше, и тогда ты получишь ответы на многие вопросы. Нужен лишь неполный прыжок. Тот, который не влияет на ход событий.