Буря

После беспросветной, колдовской ночи, когда Аргонии привиделся железный город, из которого вытащила она еще неведомого ей Альфонсо, многое изменилось в девушке. Ежели раньше она только и думала о том, как будет ее возвращение встречено в родном Троуне, какие выгоды могут выйти от такой пленницы, как Лэния, и, конечно же — о месте к убийце брата, то теперь — стала вспоминать детство: то далекое, туманное детство, которое она провела среди зеленых лесов — даже и лики родителей своих вспомнила — имен то она и не знала никогда — звала их просто: «мама» или «папа». Ежели, никогда раньше не любовалась она природой, и принимала ее как поле боя, то теперь как бы заново открывала — любовалась и деревьями, и полями, и замерзшими реками, и суровыми отрогами Серых гор; любовалась и небом — таким ясно лазурным в эти дни; любовалась и зорями, и закатами; часто приговаривала:

— Близится весна. Как же непривычно, стремительно бьется мое сердце. Наверное, такое сердцебиенье и не достойно воительницы. Ну, и пусть. Хотела бы я спасти того человека — я же чувствую, как мучается он.

И она оборачивалась назад, на юг, так как чувствовала, что именно там Он, уже и не гнала коня, но, все-таки, и не поворачивала, и уже оказалась в местах знакомых: в этих местах она, вместе с братьями, охотилась на людей, дабы потом продавать их оркам в рабство. И Лэния понимала ее, говорила:

— Да, да — я тоже чувствую — твой избранник, в войске моего батюшки. Вернись, и я обещаю, что Келебримбер не станет на тебя гневаться. Он так любит меня! Для него главное мое возвращенье, мстить же он не станет! Он будет смеяться, он обнимет меня, а тебя богато одарит, чем захочешь. Что же ты?

Аргония ничего не отвечала, продолжала оглядывать эту, готовящуюся к весеннему пробужденью природу, и взгляд ее был печален. Она внимательно слушала свою пленницу, и боролась с этим желанием вернуться, и про себя повторяла: «Да — я хочу ему помочь, но есть же долг, и многие ждут твоего возвращенья. Вспомни об убитом брате. Подумай, что будет с отцом — пусть и приемным, но, все-таки, любившем меня…» Однако, с каждой верстою все тяжелей было ей таким образом уверять себя, и конь передвигался совсем неспешно — Аргония же часто оборачивалась, надеясь хоть издали увидеть подымающиеся дымы костров — но видела только огромные стаи воронья, которые темными тучами кружили там. Вдруг, сильная тревога сжала ее сердце, а было это в тихий закатный час, когда по западному небо разлилась густая, теплая полоса приглушенного кровавого цвета, переходящая в желтоватый свет позднего листопада — по прежнему кружили там темные тучи воронья — до них было много верст и потому воздух оставался безмятежным — но вот пролетел над головою Аргонии одинокий ворон, каркнул пронзительно — устремился к своим собратьям, а Аргонии представилось поле, все заваленное изуродованными, окровавленными телами, среди которых некоторые еще слабо шевелились, пытались ползти, но их уже жадно клевали черные вороны, еще бессчетное множество этих птиц сшибалось в воздухе, они вихрились, драли друг друга, сшибались многометровыми столбами, каркали-каркали — воздух гудел от этого карканья; воздух был наполнен окровавленными перьями… Эта картина предстала перед Аргонией столь отчетливо, словно бы и действительно она была перед нею — именно поэтому она и повернула коня.

— Я то же чувствую, что-то неладное там. — встревоженным голосом проговорила Лэния, которая, со связанными руками сидела позади нее.

Бела сидела на плече эльфийской принцессы, и сейчас согласно пискнула.

— Смотри — ворон возвращается. — молвила Аргония.

— Да. Да. — проговорила Лэния, вглядываясь в черную точку. — Он летит из глубины небес, с такой высоты на которой никогда вороны не летают. У батюшки была древняя книга, со стихами разных сейчас уже позабытых поэтов. Я любила раскрывать эту книгу наугад — загадывала, что по выпавшему стихотворению, и о грядущем дне судит можно. А один раз, был мрачный день, словно бы осень к нам в гости пришла (редко то в Эрегионе бывает) — таким же мрачным было и мое настроение, решила погадать, какая мне смерть выпадет, раскрыла — прочла: