Буря и ярость (ЛП)

— Зейн сказал нам, что он предложил тебе возможность уехать с нами, если ты сочтёшь это необходимым. Я просто хочу, чтобы ты знала, что я полностью поддерживаю его предложение.

Шок, который я испытала, когда Зейн предложил мне это, вернулся, и мой взгляд заметался между двумя Стражами.

— Я тоже, — сказал Дез. — Мы знаем, ты говорила, что в безопасности здесь, но если что-то изменится после нашего отъезда, знай, что у тебя есть друзья в Вашингтоне, которые помогут тебе.

В груди образовался узел.

— Спасибо, — искренне поблагодарила я. — Я… я запомню это.

Николай кивнул, и они ушли, исчезнув на лестнице, по которой я только что поднималась. На пару минут я застыла на месте. Они были… Они были хорошими людьми.

Улыбаясь, я пошла по коридору, щурясь, пока считала двери. Я остановилась перед пятой комнатой справа, и улыбка дрогнула, а потом исчезла.

Что я скажу Зейну? «Эй, в твоей комнате может быть жуткий подглядывающий призрак?» Ну, мне нужно было поблагодарить его, но это могло подождать.

— Чёрт. Чёрт. Чёрт, — сделав шаг назад, я начала поворачиваться…

Дверь открылась раньше, чем я успела сдвинуться с места.

— Тринити?

Повернувшись назад и отчаянно пытаясь придумать вескую причину своего пребывания здесь, которая не имела бы к нему никакого отношения, я окончательно остановилась.

Зейн был голый — голый и мокрый.

Мои глаза распахнулись. Ладно, он не был полностью голым. На нём было тёмно-синее полотенце, обёрнутое вокруг его худых бёдер, но это полотенце висело неприлично низко. По обе стороны его бёдер были впадинки, и я понятия не имела, откуда у него там мускулы.

Миша был накаченным, но у него их не было. Я знала. Я миллион раз видела его полуголым.

Была также очень интересная тонкая нить волос, немного темнее, чем светлых, которая спускалась от его пупка и дальше вниз…

Жар расцвёл в моём животе и окрасил мою кожу. Было такое ощущение, что сейчас конец лета, а не начало июня, и на мне были водолазка и куртка.

И одеяло.

Боже, он был… Он был ошеломляющим, и мне нужно было перестать таращиться на него, но я ничего не могла с собой поделать. В глубине своей души я также знала что, это было больше, чем внутренняя реакция. Но он был не первым парнем, к которому я испытывала влечение, поэтому я не понимала, почему он так сильно на меня влияет.

— Я начинаю чувствовать себя здесь немного оскорблённым.

— А? — я моргнула, переводя взгляд на его лицо. — Что?

Только что из душа, его мокрые волосы были зачёсаны назад.

— Ты пялишься на меня.

Тепло вспыхнуло ещё сильнее на моих щеках. Я была такой же плохой, как Арахис.

— Нет, не пялюсь.

— Ты пялишься на меня так, словно никогда раньше не видела парня.

— Я не пялюсь! И я видела парней… их было много.

Одна бровь идеально поднялась.

— Значит, ты видишь много голых парней?

Я прищурила глаза.

— Нет, я не это имела в виду.

— Именно это ты и имела в виду.

По правде говоря, я никогда не видела парня полностью обнажённым… или раздетым.

— Почему ты почти голый?

Он склонил голову набок.

— Я только что из душа.

Это было очевидно.

— Значит, ты всегда открываешь дверь в таком виде?

— Я услышал шаги и подумал, что лучше проверить.

— Но на тебе же полотенце, — заметила я. — И как же ты меня услышал? Я здесь не топталась.

— У меня очень хороший слух, — ответил он. — Тебе следует это знать, поскольку ты живёшь с кучей Стражей.

Он был прав. У Стражей был удивительно хороший слух и зрение. Ненавижу их.

— Ты всегда открываешь дверь в полотенце, когда слышишь кого-то?

— Не совсем, — он опустил руку и обхватил пальцами место, где сложилось полотенце. — Но ты стояла за моей дверью и ругалась, так что я решил посмотреть, что тебе нужно.

Что мне нужно? Во рту внезапно пересохло, и я сглотнула. Я не знала, что мне нужно.

— И я подумал про себя, когда услышал, как ты постоянно бормочешь себе под нос проклятия, вне всякого сомнения, это не может быть Тринити.

Я снова сосредоточилась.

— А почему нет?

— Потому что я думал об этом после того, как ты чуть не истекла кровью…

— На тебе?

— Да, спасибо за напоминание. Я думал, что после того, что случилось прошлой ночью, ты будешь отдыхать в своей комнате, а не бродить по округе одна.

Раздражение вспыхнуло во мне.

— Ну, я встаю с постели и брожу по дому, потому что мне позволено, — не совсем правда. — И то, что случилось прошлой ночью, не заставит меня прятаться в своей спальне.

— Очевидно, это к тому же не позволяет тебе использовать здравый смысл, — Зейн вздохнул. — Чего ты хочешь, Тринити? Я бы хотел вытереться и одеться.

Только потому, что ему пришлось указать, что он был в одном полотенце, мне пришлось посмотреть. На этот раз мой взгляд остановился на его груди, и мы были достаточно близко, чтобы даже с моим зрением я увидела каплю воды, бегущую между его грудными мышцами, вниз по плотно сжатым мышцам его живота.

— Ты опять пялишься.

— Я не… — ладно, в этот момент лгать было глупо. — Как скажешь.

Он пристально посмотрел на меня и затем прикусил губу.

— Подожди секунду.