Буря и ярость (ЛП)

Я изучала его профиль, не зная, что чувствую, услышав всё это. Это было семь месяцев назад, не шесть, и я не знала, сколько времени нужно, чтобы залечить разбитое сердце.

— Я не знаю, что сказать.

Это было правдой, потому что знание этого помогло мне понять, но не облегчило боли в моей груди. Или закипание ревности в моей душе, потому что я хотела… чтобы то, что Зейн чувствовал к Лейле, он испытывал ко мне.

Как Лейла могла не выбрать Зейна?

Он был верным и добрым. Он был умным и смешным. Он был сильным и покровительственным. Он был хорошим парнем со своей нечестивой стороной, если прошлая ночь была хоть каким-то признаком этого.

Зейн не был идеален, но, чёрт возьми, он был близок к этому.

— Рот должен был держать свой чёртов рот на замке, потому что откуда, чёрт возьми, ему знать, что я чувствую или чего хочу, когда даже я сам не знаю?

Я обхватила руками колени.

— Что ты имеешь в виду?

Зейн покачал головой.

— Я думал… Я думал, что знаю. Чёрт. Последние семь месяцев, я думал, что буду хотеть только одного человека. Как будто действительно хочу быть с ней, и это было то, что я чувствовал до той поры, пока ты не уложила мою задницу в тренировочном зале. Тогда я захотел тебя. Прямо там, на тех чёртовых матах. Ты даже не представляешь, как сильно я сдерживался, чтобы не сделать… — он сжал руку на коленях, костяшки пальцев побелели. — Я даже сомневаюсь, что когда-либо хотел её так сильно. Это было похоже, на чёртов удар в живот.

Мои губы приоткрылись.

— Это потрясло меня. Поэтому я отпрянул от тебя. Я никогда не чувствовал такой… сильной потребности в ком-то. Я… я не знаю, что делаю, когда речь заходит о тебе. Когда я с тобой, я не думаю о ней и уж точно не представляю её. Я вижу только тебя. Просто не знаю, что это значит. Всё, что я знаю, это то, что я никогда не хотел причинить тебе боль.

Я поверила ему.

Слёзы подступили к горлу, и я кивнула. Я действительно поверила ему, и почему-то мне захотелось отпустить всё и заплакать. Я отвернулась, не имея ни малейшего представления, куда это привело меня… нас.

Нет, это была ложь.

Я знала.

— Ты мне нравишься, Трин, и я забочусь о тебе. Я знаю, что это что-то да значит, — сказал он, и когда я не смотрела на него, я почувствовала, как он пальцами сжал мою челюсть, отводя мою голову назад, пока я не встретилась с ним взглядом. — И я реально хочу тебя. Чёрт, я вон из кожи лезу от желания обладать тобой, и я чувствую, что это так… будто меня тянет к тебе. Это самая сумасшедшая вещь. Такое чувство, что я знаю, где ты находишься, не глядя. Когда я сказал тебе в общине в Потомаке, что чувствую, будто знаю тебя, тогда я не был полон дерьма. Я серьёзно так чувствую, и я… Я не могу этого объяснить.

Но.

Между нами повисло «но».

Я нравилась Зейну. Он заботился обо мне. Он хотел меня. Но он был обожжён. Сильно. Вокруг него была возведена крепость, которая была связна не только с Лейлой, но и с его отцом и его собственным отношением к обязанностям своего клана. Он не знал, что ему нужно.

Может, и я не знала, какого это быть влюблённой или любить кого-то так, как любил он, но я думала… Я думала, что если тебе действительно кто-то нравится, ты понимаешь, есть ли у этих отношений будущее, даже если ты не знаешь человека неделями, месяцами или годами, ты просто знаешь. И если бы ты знал, что тебе кто-то нравится, ты бы протянул руку и схватил его. Ты бы погнался за ним.

И я знала, что он мне нравится, и я знала, что даже сейчас, когда всё так запутано, если бы он испытывал то же самое, я бы протянула руку и схватила его. Я бы погналась за ним.

Но я была почти уверена, что, несмотря на всё, что он сказал, он не собирался идти по этому пути со мной. Он не был готов.

— Всё хорошо, — сказала я и заставила себя улыбнуться, хотя это было не очень хорошо.

Это ощущалось ужасно.

Зейн скользнул пальцами по моей щеке, и я закрыла глаза.

— Трин…

Моя улыбка начала дрожать, я поняла, что настало моё время получить пространство. Всё должно было быть хорошо. Мне нужна была его помощь. Он будет нуждаться в моей помощи, и мои слёзы не сделают ситуацию лучше или менее неловкой.

Большим пальцем он скользнул по моему подбородку, чуть ниже губы, заставляя меня сделать неглубокий вдох. Я ощутила этот нежный взмах до самых кончиков пальцев ног.

— Всё действительно хорошо?

Я кивнула, открывая глаза.

— Да, я всё понимаю.

Сомнение затуманило его прекрасные глаза, но он улыбнулся, опустив подбородок и прижавшись губами к центру моего лба. Поцелуй был похож на тот, что произошел раньше в гараже, сладкий и нежный, и совершенно разрушительный.

Отстранившись, я высвободилась и поднялась на нетвёрдых ногах.

— Я думаю… Я устала. Я хочу сказать, что устала. Я просто пойду спать, — ещё не было и одиннадцати часов. — Спасибо, что поговорил со мной.

Он открыл рот, но казалось, не знал, что сказать. Наконец ему удалось выдавить сухой скрип.

— Пожалуйста, не благодари меня сейчас.