Буря (ЛП)

Вольфман послал семерых мужчин за будущей королевой. Эльба подумала, что ему недостает щедрости, раз она достойна лишь семи стражей, но потом вспоминала об отце, а он отправил с ней лишь одного Фьорда. Интересно, самоуверенными были мужчины? Или все-таки глупыми? Девушку не покидало странное ощущение тревоги, и она поглядывала по сторонам сквозь тонкую вуаль в поисках опасности. Ей стало совсем невмоготу, едва за спиной остались Северные ворота древние, плакучие ивы, ветви которых были сплетены высоко в небе толстой аркой. Фьорд предлагал отправиться до Вудстоуна коротким путем через Южные ворота, но Атолл запретил приближаться к границе Арбора. По его мнению, там могли находиться солдаты Алмана, а встреча с ними закончилась бы кровопролитием.

За спиной девушки о глубокие кочки бились деревянные колеса массивной телеги. В телеге находились дары Эридана: рыба, сети, ожерелья из жемчуга и пресная вода. Воды в Станхенге было достаточно, но пресная вода Дор-Валхерена считалась святой. Даже люди Вудстоуна так считали, несмотря на свои предубеждения насчет религии и магии стихий.

Неожиданно лошадь Эльбы непослушно дернулась в сторону, и девушка покатилась вниз. О на упрямо вцепилась пальцами в гриву, чтобы удержать равновесие, так капризная кобыла еще и громко фыркнула.

— Миледи, ну что же вы делаете? Р ядом с Эльбой оказался молодой командир. Его доспехи клацали друг о друга, словно колокола. Она так вас совсем сбросит.

— Я с удовольствием продолжу путь пешком.

— Пешком идти долго.

— Но тогда я хотя бы останусь в живых.

Фьорд усмехнулся, покачав головой, а сестра недовольно на него покосилась. Она не собиралась с ним разговаривать, не хотела выслушивать его жалостливые слова и ровный, податливый голос, словно он говорил не своими словами, а словами отца. Но все-таки она не сумела удержать поток искренней злости, бурлящий внутри, и спросила:

— Тебе смешно? Она вскинула брови. Может, мне нарочно с нее свалиться, чтобы поднять тебе настроение?

— Тогда мне тоже придется спускаться, чтобы поднять тебя.

— Так сказал отец, или ты сам решишься мне помочь?

Фьорд стиснул зубы, а Эльба отвернулась.

Речная нимфа совершенно не понимала, куда направляются стражи Вольфмана. Они плутали вдоль живописных мест и бескрайних, величественных холмов, и Эльбе казалось, что она тонет в жутком кошмаре. Какой бы красивой ни была земля, каким бы голубым ни было небо, она ехала в клетку, которую для нее выстроили обстоятельства и родные люди.

Неожиданно по воздуху разнесся странный звук. К то-то чихнул. Фьорд повернулся к сестре и поинтересовался:

— Тебе холодно?

— Мне? Я не… Девушка настороженно нахмурилась. Это была не я.

— Кто тогда? Голос был… женским.

Фьорд замолчал. Каменные сердца синхронно обернулись. Все уставились на телегу с дарами из Эридана и замерли, позволяя ветру закружиться вихрем над их головами.

С ветловолосый командир решительно спрыгнул с лошади.

— Постойте, Эльба неуклюже скатилась вниз, чтобы коснуться ногами земли.

— Не двигайтесь, миледи.

Девушка не собиралась его слушать. Она спрыгнула на тропу, отряхнула с рук пыль и последовала за командиром, как вдруг перед ней вырос Фьорд.

— Тебе сказали не двигаться, недовольно бросил он, почему просто не послушать?

— А почему я должна его слушать? Потому что он носит доспехи? Потому что он так талантливо сидит в седле? Или, может, потому что он мужчина?

— Потому что опасно разгуливать там, где тебе…

Эльба обошла Фьорда и побрела за стражами к телеге. Брат уже собирался схватить ее за плечо, как вдруг она обернулась и отрезала:

— Не смей.

— Эльба, пожалуйста, прекрати.

Она не хотела прекращать. Не могла. Они выгнали ее. Продали. И брат молчал, как будто сказать ему было нечего. Возможно, все они были правы, и девушка совершала то, на что обрекали ее предки, честь и призвание. Но они могли хотя бы притвориться, что у нее был выбор. Она бы выбрала правильно, она бы уехала! Но уехала бы по собственной воле, и это было бы решением свободного человека, а не вынужденной мерой.

Стражи выхватили мечи и наставили острые наконечники на телегу. Они медленно приближались, маленькими, тихими шагами, и в следующее мгновение командир, стиснув зубы, потянул на себя толстую ткань, прикрывающую крышу.

— Постойте! Послышался высокий, перепуганный голос. Клинки застыли в воздухе, а лица Фьорда и Эльбы вытянулись. Не надо, я сама выйду, уже выхожу!

Эльба в изумлении округлила глаза:

— Риа?

Младшая дочь Атолла Полуночного спрыгнула с телеги и стряхнула с платья комья пыли. Она виновато нахмурилась, как делала постоянно, если попадала в неприятности, и сцепила на груди тонкие ручки. Ее выразительные, темно-синие глаза сузились.

— Только папе не говорите. Он вряд ли обрадуется, когда узнает, что я сбежала.

— О, Боги. Фьорд изнуренно откинул голову, опустил меч и взглянул на бирюзовое небо. Недовольство превратилось в гнев, гнев превратился в усталость. Он подошел к Рие и прожег ее милое личико понурым взглядом:

— Отцу мы ничего не скажем.

— Правда?

— Да. Его ладонь рухнула на плечо сестры. Ты сама ему обо всем расскажешь.

— Но я не…