Буря на острове

Рано утром следующего дня большой и отлично вооружённый отряд во главе с самим королём, скорее напоминающий маленькую армию, выступил в путь. Проезжали мимо Фрисби, и король задержался там совсем ненадолго. Эльгита рвалась ехать с ним и дальше, но Вильгельм объяснил ей, что она только задержит их в пути. Да и негоже женщине видеть то, что может произойти в Конингбурге, если барон действительно совершил этот безумный поступок. Король велел Фрону Бефу оставаться в поместье, а с собой взял несколько воинов де Гранвиля и, конечно, Озберта Клеми, который хорошо знал дорогу и мог быть полезным на месте. В путь двинулись без задержки.

Как-то неожиданно наступила весна, всё вокруг начало зеленеть. Места, через которые проносился отряд, были очень красивы, но Вильгельму было не до того. Его переполняли тревога за друга и ярость от такого наглого неповиновения своему сюзерену, какое допустил этот барон. А ведь клялся в верности. Такого Вильгельм оставить без возмездия не мог.

Наконец среди зеленеющих молодой изумрудной травой холмов, над тихой рекой, окружённой лесами, показался замок, больше напоминающий военную крепость. Мощные стены надёжно защищали его от нежелательных вторжений. На вершине главной башни гордо развевался на ветру флаг, свидетельствующий о высоком происхождении хозяина: белая лошадь – символ принадлежности владельца замка к роду саксонских королей. Вильгельм недовольно поморщился. Этот барончик воображает себя чуть ли не равным королю. Ну, посмотрим…

Когда подъехали ближе, из зарослей, окружающих замок, показался высокий мужчина в монашеском облачении. Он быстро подошёл к королю, поклонился и стал говорить. Все эти дни в замке было тихо. Но сегодня с утра там необычное оживление. Друг-конюх поведал, что в замке готовится какое-то интересное зрелище, и на него приглашены гости – близкие друзья барона. Несколько человек уже прибыло. По всем признакам дело идёт о предстоящей казни пленённого рыцаря.

Выслушав монаха, король принял решение понаблюдать, что будет происходить в замке. Его воины тихо сняли двух часовых, что стояли на воротах, и король вместе с монахом, Озбертом и двумя воинами из личной охраны проник на территорию замка. Остальным было велено окружить крепостные стены, охранять ворота снаружи, никого не допуская больше вовнутрь, и быть готовыми по сигналу сразу же присоединиться к королю.

Взорам вошедших открылся огромный двор, заполненный множеством людей. В центре его было установлено сооружение, напоминающее дыбу. Вокруг толпились саксонские воины, поглощённые подготовкой к интересному зрелищу. Раздался громкий голос управителя, и все затихли. Появился барон Ательстан, весь раздувшийся от сознания собственной важности. Он был чрезвычайно рад тому, что предстояло сделать.

– Друзья мои, мои верные воины и челядь, – обратился он к присутствующим, – сейчас я порадую вас прекрасным зрелищем. Вы увидите, как один из этих наглых нормандских псов, нахлынувших на нашу землю, будет мучительно умирать, умоляя меня о пощаде. Но пощады не будет.

Барон гордо оглядел присутствующих.

– Тащите его сюда, – добавил он, зловеще улыбаясь.

На короля и его спутников никто не обратил внимания. Все были заняты интереснейшим развлечением, которое предлагал барон. Вильгельм и его люди приблизились и стали в последних рядах, позади приглашённых, внимательно наблюдая за происходящим. Через несколько минут раздался лязг цепей, и во двор выволокли высокого мужчину, в котором король сразу узнал своего друга Мориса. Рыцарь был обнажён до пояса, его тело было в синяках и ссадинах, светлые волосы на затылке слиплись от крови. Но держался он на ногах твёрдо. Спокойно оглядел место предстоящей казни и не произнёс ни слова.

– Сейчас я расскажу вам, как умрёт этот пёс, – громко и с явным удовольствием провозгласил барон. – Сперва ему отсекут и выбросят собакам его гордость, его мужское достоинство, которым он посягнул на женщину, что по закону принадлежала мне. Затем его крепко привяжут лицом к этому толстому столбу, и мой верный Джехан, большой мастер своего дела, сделает ему «кровавого орла» – вскроет сзади рёбра и вытащит его сердце, которое тоже скормит собакам.

Барон довольно засмеялся, предвкушая удовольствие от такого зрелища.

– Что же ты молчишь, норманн? Почему не молишь о пощаде? Говорят, при этой казни человек до самого конца чувствует всё, что с ним делают. Неужели тебе не страшно?

– Умирать страшно всем, – спокойно ответил на это Морис, – но на то мы и мужчины, чтобы свой страх преодолеть. Ты можешь сделать со мной всё, что хочешь, подлый предатель, но помни, что король Вильгельм жестоко отомстит тебе за меня. Он не простит.

– Ха, король! – засмеялся барон. – Где он, твой Вильгельм?