Буря на озере

— Думайте что хотите. Не видел я Завгороднего, и эта блесна черт знает откуда…

— Тогда мы вынуждены задержать вас. Для выяснения обстоятельств. А сейчас мы составим протокол об изъятии вещественных доказательств.

Малиновский принялся писать протокол, а Шугалий, поймав выжидательный взгляд Лопатинского, кивнул ему.

Они отошли к рыбацкой хижине, и Степан Степанович, увидев, что никто их здесь не услышит, вытащил из кармана обломок велосипедной спицы.

— Вот нашел поблизости от камышей, — объяснил он. — В километре отсюда. Там по ним кто-то хорошо потоптался и зацепился потом велосипедным колесом за корягу. Вот спицу и выломал.

Шугалий внимательно осмотрел ее. Видно, дефект был в металле, потому что вырвало не из гнезда — какая-то частичка стрежня должна была остаться в нем. Кроме того, спица лежала в траве недавно, так как не успела заржаветь. Капитан бережно завернул ее в газету, подумал и попросил:

— Надо бы присмотреться к велосипедистам в селе.

У кого спиц не хватает…

— Точно, — подтвердил Лопатинский, — и мы это сделаем.

— А следов шин не осталось?

— Вам меду, так уж и ложкой…

— Не мешало бы. Честно говоря, не помешало бы, потому что топчемся на месте. — Говоря это, хитро прищурился: не мог же сказать о Бабинце и о том совершенно новом повороте, который, вероятно, приобрело дело Завгороднего. — Топчемся на месте, Степан Степанович, — повторил он, — и единственная надежда на вашу помощь.

— А Кузь? — обескураженно пожал плечами Лопатинский. — Ведь у него нашли блесну! Разве это не доказательство ?

— Косвенное, — вздохнул Шугалий. — А нам нужны прямые и неопровержимые доказательства.

— Тоже скажете — косвенные!..

— Ничего не поделаешь, Степан Степанович, блесна пока ни о чем не говорит. Завтра Кузь вспомнит: нашел, мол, валялась на берегу, а я положил в багажник и позабыл… Вот вам и доказательство!

— А спица?

— Тоже косвенное доказательство. Но с помощью косвенных улик добываются неопровержимые.

— Хотите сказать, что…

— Надо найти велосипед, в котором не хватает именно этой спицы.

— Мы с ребятами посмотрим.

— Если можно, побыстрее.

— Но ведь, — Лопатинский будто извинялся, — работы много. У меня газик сейчас…

— Как уж выйдет, Степан Степанович, мы и так вам очень благодарны.

— Пустяки…

Подошел Каленик.

— Я еще нужен? — спросил он.

— Прошу вас со Степаном Степановичем подъехать к сельсовету. Надо еще поговорить.

— Так я вытащу свою лодку на берег, а потом на минутку забегу домой. Пока вы дойдете… Я еще не обедал, совсем замотался.

Шугалий кивнул в знак согласия. Он и сам еще не обедал и, вспомнив, как вкусно готовят в сельской чайной, предложил Сухову и Малиновскому:

— Зайдем в чайную? Может, варениками накормят…

— Нет, я в райцентр. Есть еще одно неотложное дело… — Сухов пожал Шугалию руку и зашагал к машине, на заднее сиденье которой уже посадили Кузя. Майор уселся рядом с шофером, помахал рукой.

— До вечера.

Лопатинский посмотрел вслед машине, сказал Шугалию:

— Так вареников хотите? Тетка Орыся сделает, из сельсовета позвоним, у нас тетка Орыся золото. Вы идите, а я еще в мастерскую заеду, предупрежу там. — Он поднял с травы велосипед, покрутил заднее колесо, пробуя шину. — Подкачать надо, — пробормотал он. — Я вас догоню.

Шугалий с Малиновским направились в сельсовет.

Они уже проделали более половины пути — сельсовет был далековато, на противоположной стороне села, — когда Степан Степанович догнал их. Он был возбужден, глаза блестели, и капли пота стекали по вискам.

Шугалий сошел с тропинки, и Лопатинский соскочил с велосипеда.

— Каленик… — выговорил он, тяжело дыша. — В его велосипеде нет спицы. Он там его, возле рыбацкой хижины, оставил, смотрю, нет спицы в переднем колесе. Сломана, и кончик из гнезда торчит.

Шугалий хлопнул себя ладонью по лбу.

— Единица с минусом вам сегодня, Микола Константинович! Так опростоволоситься…

Знал же, что Каленик приехал на велосипеде, поставил его возле рыбацкой хижины; после сообщения Лопатинского должен был осмотреть машину. Но как-то позабыл — наверно, потому, что велосипед Каленика все время был на глазах и все уже привыкли к нему. Бывает же такое: нужная вещь лежит прямо перед твоим носом, а ты ищешь, мучительно вспоминая, куда мог ее положить…

— Каленик? — удивленно спросил он.

— Он, бандеровец проклятый!

— Почему бандеровец?

— Да был с ними. В сорок пятом сдался.

«Вот так штука! — подумал Шугалий. — Это становится любопытно».

— Что за спица? — наконец вмешался в разговор Малиновский.

Шугалий рассказал, в чем дело, и приказал лейтенанту:

— Сейчас Каленик придет в сельсовет. Задержи его, а я примерю спицу.

Действительно, кладовщик не опоздал.

— А вы быстро, — похвалил его капитан.

— Так я же на велосипеде…

— Но ведь собирались еще и пообедать.

— Борща похлебал. Не люблю, чтобы ждали меня.

— Прошу вас, лейтенант, у вас были какие-то вопросы к товарищу Каленику. А я сейчас вернусь.

Велосипед Каленика стоял у крыльца сельсовета.

Шугалий вынул обломок спицы, приложил. Сомнений быть не могло — именно с этого велосипеда.