Буря настигнет

Пятая квартира депутата за неделю. Скука смертная. Мы с Келланом решили не копаться в их грязном белье, не искать извращения, измены, а найти нелегальный бизнес, махинации и тому подобное для продажи конкурентам.

Может, уболтать Келлана снова упасть на след «Бури»?

На внутреннем таймере добежали последние секунды — и я очутилась на крыше, окруженная пуховой метелью. На домашнем фронте перемирие перетекло в холодную войну. Келлан больше не встречает меня.

Опять накатила грусть. Но неужели я рассчитывала, что после моих слов он пожмет плечами и чмокнет в лоб?

Отшвыривая пуховые завихрения магией, я поскакала по сугробам между солнечными батареями к спуску, но остановилась как вкопанная на полпути.

Неделя прошла, как мы переехали в новую квартиру. Не пора ли вернуть сейф? Я сложила руки в символ скорости и унеслась к тайнику, за сотни километров отсюда, в бескрайний лес тополей.

Когда я заключила договор с Духом, сразу подумала про тайник, ибо мама Джемма часто рыскала в моих вещах. Я подзаработала денег, купила на распродаже старый сундук и с трудом притащила его сюда, к тополю со стволом, шириной в мою старую комнату. Дерево существенно возвышалось над собратьями, найти нетрудно.

Ноги провалились в пуховую перину. Ветер с шумом пролетал мимо, унося за собой шлейф из белых хлопьев. Взмахом руки я стряхнула слой пуха — обнажилась верхушка сейфа и крышка сундука. Кое-что в нем лишнее. Например, диск Ирия Нордли.

Из-за него рушатся наши с Келланом отношения. А ему все сходит с рук. Какого черта не нахлынула волна негатива из-за фотографии шкафа с игрушками? В Сети фанатки восхищались его коллекцией и тем, что он бабник. Мол, так есть шанс запрыгнуть к нему в койку. Будь он примерным семьянином — это бы расстроило.

Наверно, нечего серчать на них. Они покупают информацию. Но жуть как злит!

Я подняла крышку сундука, достала из-за альбомов для рисования конверт с диском и встала. Со всей дури и злости, которые бесновались внутри меня, я переломила упаковку с диском пополам, а потом еще раз и еще.

Из-за этого козла я неделю без секса. Маленький период, но когда секс раньше был ежедневно, перерыв — при живом-то парне! — дико портит настроение. Я вытянула из конверта кусочки диска и бросила их под крыло ветру. Он швырнул мне в лицо горсть пуха. Я фыркнула.

Облегчение не снизошло. Наоборот: словно в пожар ярости подкинули дров. Разнести бы еще что-нибудь! Квартиру Ирия, например. И его придушить к чертям собачьим!

Хуже всего — он мне часто снится. Да потому что из головы не выходит наш танец, борьба в раздевалке бассейна, его квартира и десятки видеозаписей старых выступлений. Я их смотрела последнюю неделю, ведь… Песни красивые и… голос Ирия до дрожи приятный.

Я обреченно упала на колени в мягкий покров. Когда меня отпустит? Мы с Келланом три года вместе, у нас одна заветная мечта на двоих, почему мое сердце меня предает? Почему не полюбит того, кого нужно?

На четвереньках я догребла до сейфа, выкопала его из сугроба и с ним в обнимку вернулась на крышу.

Келлан обрадуется! На моих губах заиграла улыбка. Я поспешила в квартиру.

Он сидел в кабинете, уставившись в монитор, но едва я появилась на пороге, отлип от мышки и повернулся ко мне. Его взгляд недоверчиво сверлил в моих руках сейф. Я устала держать его и водрузила на ближайший стол.

— Что? Неделя прошла. Я ж обещала. — На сейф я положила флешку, улыбаясь Келлану. Не вышел из шока. — Пойду готовить ужин. Лазанью будешь?

— Да. Я… — Он взлохматил волосы на затылке и повернулся к компьютеру. — Погоди…

— Жду на кухне!

Пускай его прикосновения не возбуждали, в груди разливалось тепло, когда я смотрела на него. Так или иначе, он для меня родной человек. Роднее, чем родственники.

Мне в радость делать ему приятное. Например, приготовить ужин или принести чай. Только, кажется, я слишком стараюсь. Будто заглаживаю вину.

Оттолкнула его на следующий день после того раза, когда мне было больно заниматься сексом, не объяснила причину. Теперь откупаюсь ужинами?

Келлан подкрался сзади и обнял. Я отложила нож, которым нарезала красный перец, и прикрыла глаза. Тепло и уютно в объятиях, почему тогда целовать его стало безвкусно?

— Прости… — шепнул он.

— За что? — Я развернулась в кольце рук.

— За то, что изводил тебя ссорами и дурацкой ревностью.

— Я не держу на тебя зла.

Его губы настойчиво прижались к моим, но я увернулась. Мы замерли, точно ледяные фигуры в неуклюжем танце. Мои руки нелепо застыли между нами: то ли обнять, то ли оттолкнуть. Мой нос, похоже, привык к запаху его тела за три года и поэтому больше не ощущал. Или наши запахи смешались. Келлан глубоко вздохнул, поток воздуха всколыхнул волосы у уха.

— Почему тогда?..

— Не знаю.

— Забираю свои слова. Прощения просить тут не за что, — бросил он и вышел из кухни.

Ужинала я в одиночестве. Возможно, лазанья получилась вкусной, но кусок в горло не лез. Келлан забрал свою порцию и отправился обратно в кабинет. Ни о каком мире не может быть речи, пока мы ужинаем отдельно и спим отдельно.