Буря перед бурей. История падения Римской республики

В Риме воцарилось ликование. Теперь, когда все их враги были мертвы или закованы в кандалы, римляне затеяли безостановочный пир победителей. Получив известие о победе Мария, Народное собрание объявило пятнадцать дней благодарения богов и стало готовить его победоносное возвращение в город. Но праздновать триумф в одиночку Марий отказался и пригласил разделить его с ним Катула. Подобные ситуации, когда одним триумфом чествовали двоих, случались и раньше, хотя и очень редко – эта награда представляла собой политическое выражение личных достижений. Поэтому весь смысл заключался в том, чтобы привлечь всеобщее внимание к себе, но уж никак не к кому-то другому. Дружественные к Марию источники называют этот шаг проявлением великодушия и благородства, в то время как враги объясняют его совсем иначе – по их мнению, Марий знал, что на самом деле сражение с кимврами выиграл Катул, и поэтому боялся бунта его легионов, если проигнорировать их командира. Кроме того, источники также расходятся в оценках его последующей кампании по избранию консулом в 100 г. до н. э. Дружественные заявляют, что граждане попросту наградили его за оказанные ранее услуги, чтобы он мог еще раз получить удовольствие, сделав символический почетный круг, в то время как вражеские выступают с заявлениями, что по завершении военного кризиса народ был готов положить конец практике избрания консулов несколько раз подряд. Последние говорят, что консулом Марий стал лишь благодаря щедрым взяткам. Однако необходимость в подобной закулисной тактике вызывает большие сомнения. Третий основатель Рима пользовался беспрецедентным авторитетом, славой, могуществом и к тому же обладал огромным богатством. Поэтому переизбрался без особого труда. Теперь ему предстояло служить консулом пятый год подряд.

Хотя могло показаться, что к пятому консульскому сроку Марий стремился единственно обеспечить галльских ветеранов бонусом в виде земли, наподобие той, что получили ветераны нумидийские, вступив в должность в 100 г. до н. э., он привел с собой и радикалов-популяров, наметивших куда более агрессивную повестку дня. Народное собрание искусно держал в узде Сатурнин, выигравший еще один трибунский срок. Его бывшего коллегу Главция избрали претором, предоставив широкие полномочия в надзоре над судами. Еще один близкий сторонник по имени Гай Сауфей заполучил должность квестора, обеспечив этой радикальной клике доступ к государственной казне. Что касается второго консула, Луция Валерия Флакка, то от него вряд ли можно ожидать, что он встанет на их пути, – его описывали «не столько коллегой, сколько слугой»[194].

Тон всему году задала проведенная Сатурнином кампания по избранию трибуном. Поскольку он демонстрировал все признаки намерения отправить Метелла Нумидийского в изгнание, оптиматы на выборах поддержали собственного союзника по имени Ноний, чтобы тот его остановил. Когда выяснилось, что кампанию Ноний, вероятнее всего, выиграет, радикальные популяры даже не стали дожидаться голосования. На несчастного Нония набросилась вооруженная шайка, скорее всего набранная из самых беспринципных ветеранов Мария, и забила его до смерти. Поскольку традиции предков теперь никто не соблюдал, незамедлительного наказания за это преднамеренное политическое убийство Сатурнин не понес. Отпихнув с дороги труп Нония, он без труда выиграл выборы. Именно этими событиями начался год – в который чуть не пала республика.

В те роковые времена было очень трудно разобраться в том, кто кого использует, однако создавалось впечатление, что Сатурнин более открыто продвигает программу Гая Гракха в ее более зловещей версии. Сатурнин, Главция и их дружки – к которым по-прежнему относился и мнимый сын Тиберия Гракха – пытались возродить к жизни коалицию городского плебса, крестьян, эквитов и знатных популяров, а затем взяться за соперников-оптиматов. Но к тому времени к коалиции примкнули и Мариевы ветераны, обеспечившие столь необходимую грубую силу. И там, где Гай Гракх прибегал к насилию против своей воли, Сатурнин использовал его без малейших зазрений совести. Где Гай старался восстановить баланс Полибиева политического устройства, Сатурнин хотел безоговорочно раздавить сенат и воспользоваться Мариевыми ветеранами, дабы править городом железной рукой.