Буря (СИ)

— Нет, Киаран! — вспылила Аудроне. — Ты как раз об этом и говоришь! Да, физическое влечение и «сочетание», если так можно выразиться, конечно важны. Но мне всегда казалось, что секс с тем, к кому испытываешь эмоции, всегда более запоминающийся, чем проходной трах!

Киаран обернулся к ней и уронил руку.

— И много ты знаешь о «проходном трахе»?

— Ну, я же шлюха! — Аудроне развела руками. — Моему экспертному мнению можно доверять!

Аудроне показалось, что она слышит скрежет зубов.

— Или с двух раз ты все же не смог разобраться? — она округлила глаза и прижала ладонь к губам, изображая крайнюю степень удивления.

Киаран напряженно смотрел на нее. Казалось, вот-вот, и его зубы раскрошатся в пыль.

— О чем ты говоришь? — прозвучал его голос.

Аудроне прищурилась.

— Ты знаешь, о чем я говорю.

— Нет, не знаю. Так что ты имеешь в виду? — он сказал это с таким искренним удивлением в голосе, что Аудроне усомнилась, в своем ли она уме.

Улыбка сползла с лица, и Аудроне виновато поджала губы.

— Ни о чем. Забудь, — она махнула рукой и отвернулась к иллюминатору.

— Мой ответ «нет», — произнес Киаран.

— Ответ? — она нахмурилась.

— Ответ на твой вопрос «нет», — Киаран хлопнул по сенсорному датчику и вышел.

Дверь за ним закрылась, а Аудроне осталась сидеть на кровати, пустым взором пялясь в иллюминатор. Отчего-то слезы навернулись на глаза. Она быстро стерла их и помахала рукой у носа, чтобы прийти в себя. Захотелось перед финалом в любовь сыграть? Вот тебе и ответ. И это он еще всей правды о ней не знает. А что будет, когда узнает?

Аудроне встала и медленно выдохнула.

— «Не жалеть. Не сожалеть. Не тлеть, а жечь» — вслух произнесла она, чтобы успокоиться и взять себя в руки.

Хоть ее приемный папаша и был козлом, вроде Грэма Стокса, но правило трех «не», придуманное им, не раз позволяло Аудроне собраться и перестать ныть. Номер Двадцать Девять все еще жива. И пока она жива, жалеть себя у нее нет права.

Глава 17

Тартас не стал продолжать лечение в медотсеке и вернулся в свою каюту. Сорок минут, проведенных в медитации с амортиром, помогли ему немного восстановить силы и перестать держаться за стену при ходьбе. Оставалось только поговорить с Аудроне и предупредить ее о неприятностях.

К счастью Тартаса, Аудроне пришла к нему сама.

— Не была уверена, что ты так скоро вернешься, но решила проверить, — она обняла его прямо на пороге, и он едва не упал. — Э-э-эй! — Аудроне вовремя подхватила друга и довела его до койки. — А у тебя каюта попросторнее моей! — она огляделась и плюхнулась рядом с ним на кровать. — Правда, не на много.

— Они знают, — Тартас достал из кармана амортир и показал Аудроне. — Вильям рылся в моих вещах и обратил внимание на икону.

— Не переживай, — Аудроне потрепала Тартаса по волосам, — Киаран уже устроил мне выволочку. Но он довольно быстро отходит, так что день-два — и они с Вильямом перестанут на нас косо смотреть. Расскажи, лучше, как у тебя дела? Чувствуешь ты себя явно не очень.

— Слабость в течение суток устраню. И с тобой поработать еще нужно.

— Я подожду, — она вытянула ноги и опустила голову. — Восстанавливайся сам.

— Ты не рассказала, кто из службы внутреннего контроля нас навещал.

— Кай Тим, — ответила Аудроне.

Тартас повернулся к ней, кривя красивое лицо с побледневшими татуировками.

— Кай? Личная шавка Первого Советника Императора?

— Видел бы ты, как он себя вел. Так и хотелось ему врезать, — она пригладила ткань комбинезона на бедрах, — но я сдержалась. Зато мы с Киараном теперь официально повязаны. Это хорошая новость. По крайней мере для меня.

— Ты камеры отключила? — поздно опомнился Тартас.

— Обижаешь, — Аудроне игриво толкнула его локтем в бок. — Киаран на меня надавил. Пришлось ему многое рассказать.

— Конкретизируй, пожалуйста, — Тартас спрятал амортир под подушку и лег на кровать, пристроив ноги за спину сидящей Аудроне.

— Кай передал накопитель, я говорила тебе. В общем, я не сдержалась и попросила Жасмин его взломать. А там были записи моего допроса после эксперимента.

— Замечательно, — пробурчал Тартас.

— Лично я их не видела. Но Киаран и Жасмин видели. И я не знаю, что именно им показали.

— Пытливый ум и любопытство снова сыграли с тобой злую шутку! Тебя спровоцировали и получили закономерный результат.

— Я сказала Киарану, что он Десница, — пробурчала Аудроне.

— Н-да… — Тартас прижал ладонь ко лбу. — Что еще ты ему сказала?

— Что я Шуйца.

— А значение этих терминов он понимает? — вздохнул Тартас.

— Про Шуйцу я промолчала.

— Зря, — Тартас повернулся на бок и уставился в стену. — Может, стал бы тебя больше ценить?

— Тартас, есть еще кое-что, о чем ты должен знать.

— Выкладывай, — устало ответил друг.

— Киаран — модельер реальности.

Тартас закрыл глаза и уткнулся носом в подушку.

— Замечательно, — тихо произнес он в провонявшую приторным кондиционером наволочку. — Мало того, что он — сынок Орландо Уолша, так еще и модельер, как его папаша.

— Ты его недооцениваешь, — обидчиво возразила Аудроне.

— Ты меня, конечно же, успокоила! Но давай я напомню тебе, что стоит на кону!