Буря в бокале

– Ну, как!– поразился Вин,– он, же маг, а люди связанные с волшебством не заводят семьи. Я слышал, это немагинистически… Правда, Вин, сам не до конца понимал суть данного определения, но как-то обедая в столовой он подслушал разговор двух старшекурсников. Один из них, толстенький и носящий пенсне, будущий, не приходилось сомневаться чародей, авторитетно заявлял, что семейные отношения губительны для магии, постоянно вставляя этот непонятный, но громко звучащий термин. Позже, Матфей объяснил ему, что слово немагинистически – обозначает не совмещённый с магией факт.

Марьяна хмыкнула.– А, у него и нет собственной семьи. Он брат моего отца.

– А, тогда понятно…– протянул Хлюпс и вновь замолк.

– Так, где он?– нетерпеливо повторила вопрос Мари.

– Не знаю, сказал, что надо отлучиться по неотложным магическим делам.– Промямлил в ответ Вин.

– Ясно, наверное, опять в «умника» режется.– Наморщила носик юная магичка.

Винченцо, поперхнулся, сказать такое об уважаемом профессоре значило верное отчисление или суровое наказание.

– Ну, да ладно поищу его в другом месте.– Девушка напоследок ещё раз окинула взглядом тёмную лабораторию, шкафы заваленные всевозможными ёмкостями, различной формы и назначением, верстаки, которые судя по их, крайне удручённому состоянию перенесли не одну магическую атаку, на провинившегося студента, чья простецкая внешность абсолютно не вязалась с обстановкой комнаты. Улыбнулась и произнесла напоследок, – не скучай Вин, ещё увидимся.-

Как оказалось, чуть позже, Марьяна училась на соседней параллели. Академия имела строгое различение классов на юношей и девушек. Слыла красавицей и очень умной перспективной чародейкой. Сей, факт придавал дополнительные поводы, для гордости от знания, что Марьяна водила дружбу с ним – простым, с самым, что ни на есть, заурядным студентом. Любил, он её? Ответ на вопрос был давно дан – ДА! Он полюбил её, как только впервые заглянул, нет, не в то место, в которое можно было предположить, а в зелёные с озорными искорками глаза. Заглянул и потонул в них с головой. Любит, ли она его? Тут можно было поставить жирный знак вопроса. Винченцо никогда не признавался в своих чувствах, даже с Матфеем он на эту тему не откровенничал. Как и не пытался поговорить о чувствах с Марьяной. Они просто общались, делали вместе уроки, гуляли, иногда к ним присоединялся Мат. Это незабываемое время навсегда отпечаталось в сердце Вина. Так счастлив он никогда не был. И, прежде чем покинуть пенаты академии, он долго и мучительно размышлял. Мари являлась той тонкой, но прочной связующей ниточкой, что удерживала его от столь решительного шага…

Его воспоминания бесцеремонным образом были прерваны громким хрустом с последующим чавканьем. Винченцо, проведшего в дороге всю ночь и почти весь день, заметно разморило, так что он не сразу сумел сориентироваться в происходящем всё ещё витая в приятных воспоминаниях. С трудом, сфокусировавшись на настоящем, он с удивлением обнаружил всего в каких-то двух шагах от себя серого всамделишного волка, что с аппетитом присущим этим хищникам поедал, его, и это было самое удивительное морковку. Ему никогда не приходилось, ни слышать, ни тем паче видеть собственными глазами, чтобы волки питались подножным кормом.

« Уж не провалился я ненароком в сон?». Никак не мог взять в толк он и даже попытался, не делая резких движений, на тот случай ежели это таки не сон, дабы не спровоцировать волка на атаку, ущипнуть себя. Боль, последовавшая за этим, засвидетельствовала, что он бодрствует и вовсе не грезит наяву. Вин хоть и был недоучкой, но всё же причислял самого себя к учёному роду и раз свидетелем такого необычного феномена ему довелось стать, он попытался дать разумное объяснения всему этому. Вот только ничего научного как назло ему сейчас в голову не спешило приходить, кроме мысли, что рядом с морковкой он клал и головку лука, сейчас её там не наблюдалось. Неужели он и его слопал? От удивления у Вина открылся смешно рот.

– Смотри, муха залетит в рот.– Волк отвлёкся от трапезы и немного отбежал назад изучающе, так по-человечески глядя на него.

Вин нервно замотал головой по сторонам. Кто, это с ним так шутит? Он ухватился за висящий на шее оберег подаренный Матфеем. Рядом никого не было. Невысокая колосившаяся пшеница на поле невдалеке не могла скрыть присутствия человека. – Что, за драковщина творится здесь,– прошептал он и тут же неуклюже сверзился с камня.

Волк отпрянул ещё дальше, видя, как в его сторону валится Винченцо.

– Ох!– воскликнул маг-недоучка, больно ударившись локтем о каменистое основание валуна.

– Ты я смотрю парень экстримал. Такие кульбиты выделываешь!

– Что?– Вин, забыв о боли, воззрился на грозного хищника, который как-то не производил впечатления опасного, – это ты со мной говоришь, что ли?– попытался завязать диалог Вин, совершенно сбитый с толку.

– Парень, у тебя, что проблемы со зрением? Ты видишь здесь ещё кого-нибудь кроме меня?

Серый уселся в траве. Всем видом своим, показывая, всё, что он думает о глупом человечишке, валяющимся в растерянности на земле.