Буря в Кловерфилде (СИ)

— У меня здесь встреча с журналистом из «Вестника Кловерфилда». С «Городской правдой» я не сотрудничаю. Убирайтесь, — процедила Беата.

— Зато я сотрудничаю, а в «Вестнике» пишу под псевдонимом Бланка Свит, — сообщил Тимоти, — встреча у вас со мной. Первую статью о вашем культе писал тоже я.

— Вы? Вы же утверждали, что «Вестник Кловерфилда» — это мусор, подкупленный мэром. И честные журналисты в нем не работают.

— Честным журналистам тоже хочется есть, а за правду мало платят. Садитесь уже. Не заставляйте меня понапрасну терять время.

Беата бросила на него презрительный взгляд.

— Передайте редактору, что я требую замены автора. Ваши статьи отвратительны, как и вы сами. Всего доброго.

Она развернулась и сделала несколько шагов к выходу, но Тимоти вскочил и преградил ей путь.

— Вы что, обиделись на меня? Да бросьте, любой принял бы того маньяка за Похитителя принцесс, — он примирительно улыбнулся.

— Уйдите с дороги.

— Госпожа Хоффман, не упрямьтесь. Вам не шестнадцать, чтобы устраивать подобные сцены. У нас деловая встреча.

— У меня нет и не будет никаких дел с тобой. Катись к черту, Тимми. А лучше — к мамочке под юбку, — Беата вложила в голос побольше пренебрежения.

Тимоти Шварц считал ее старухой? Что ж, тогда побудет жалким сосунком. Второй раз использовать себя она не позволит и проглатывать оскорбления не станет. Она никогда не была «хорошей девочкой», воспитанной терпеть подобное.

В его глазах вспыхнул гнев, а кулаки сжались. Но длилось это все не более пары секунд. Тимоти глубоко вздохнул и снова улыбнулся.

— А вы всерьез рассердились из-за той ситуации. Но что поделаешь, если любая профессия накладывает на человека свой отпечаток? Журналисты всегда находятся в поисках сенсаций, и я не мог ее упустить. Но, кажется, забыл поблагодарить вас за помощь. Без вас у меня ничего бы не вышло. Зато мы с вами теперь точно знаем, что версия с маньяком неверна и можно продолжить расследование, раз мы так отлично сработались.

Беата молча обошла его, но Тимоти вновь встал перед ней.

— Госпожа Хоффман, смените наконец гнев на милость, — шутливо взмолился он. — О, придумал! Я знаю, что вам понравится: давайте я угощу вас обедом и напишу идеальную статью о вашей целительнице. Поверьте, никто лучше меня с этим не справится. Между прочим, моя статья о ней в «Городской правде» вызвала живейший отклик читателей. Весь Кловерфилд заговорит о вас, я обеспечу вам отличную рекламу в обеих газетах. И тогда большинство обывателей начнут вам полностью доверять: ведь не могут же врать две конкурирующие газеты одновременно?

Беата остановилась.

Идея была неплохой. Все-таки пресса была мощным орудием пропаганды, и ее следовало использовать на пользу делу. Но как же не хотелось иметь дело с этим паршивцем!

— Идет. Пиши статью об Адалинде, но знай: ее муж — влиятельный сотрудник министерства. Если ты ее обидишь, карьера журналиста тебе не светит не только в Кловерфилде, но и вообще нигде, — холодно ответила Беата.

— Везде один блат и связи. Кто бы сомневался, — фыркнул Тимоти, возвращаясь вместе с ней к столу, — ну, а я пробиваюсь исключительно собственным умом и талантом. К слову, я нашел интересную информацию в деле Похитителя принцесс. Хотите, поделюсь с вами?

— Не хочу. Займемся статьей и разойдемся. Никаких больше совместных расследований.

Тимоти приподнял брови.

— А если я вам скажу, что преступник совершил ошибку, и три неподходящие жертвы его выдали?

Беата нахмурилась.

— Неподходящие? А подходящие по-твоему какие?

— Все остальные. С ними у него не было связи, а с этими тремя — есть, — Тимоти хитро улыбнулся. — Если вы изучали список жертв, то могли заметить, что большинство из них настоящие принцессы: юные, красивые, благополучные девушки от пятнадцати до двадцати двух лет. Поэтому я прозвал преступника Похитителем принцесс. У него есть вкус, и жертв он явно выбирает весьма придирчиво. И тут вдруг троица каких-то старух: тридцатилетняя продавщица, тупая как пробка, мамаша двоих детей, которой под сорок, и, вишенка на этом отвратительном торте, старая воровка, которой пятьдесят, но на фото выглядит она на все восемьдесят. Кто вообще на них мог польститься? Разве что какой-то убогий пьяный зверь, но такие оставляют кучу следов, и их ловят через пару дней после преступления.

Беата поморщилась. Тимоти то ли издевался, мстя за посыл к мамочке, то ли искренне считал тридцатилетних женщин старухами. Беата в этом возрасте каталась по миру и выбирала себе любовников, отбиваясь от предложений о браке и детях. Недостатка в мужчинах она не ощущала и сейчас. А этот паршивец опять намекал на ее возраст!

Или не намекал, а она сама начала зацикливаться на этом?

— Почему бы тебе не сообщить о своих догадках детективу Лидделл, а не мне?

— Исключено. Я не буду работать с этой женщиной, — отрезал Тимоти, — а вот мы с вами разумные, интеллигентные люди и добьемся каждый своей цели: мне — великолепный материал для сенсации и слава, вам — награда от мэра Кловерфилда. Полиция тут — лишнее звено.

Беата хмыкнула.

— Ты, кажется, забыл зачем мы здесь. Мы обсуждаем статью об Адалинде.