Буря в летнюю ночь

— Вы познакомитесь со всеми чуть позже, вечером. К нам забредают иной раз мрачные личности, но такое случается редко. К нам приходят люди из разных миров, и каждый может уйти лишь в ту дверь, через которую вошел, и здесь он получит лишь отдых. Но, в общем — то, что происходит здесь, как бы и не происходит здесь, как бы и не происходит вовсе. И при том здесь царит свобода, от которой не слишком много выгоды. Прошу, входите.

Человек, сидевший за маленьким столом и державший в руке высокую пивную кружку, поглядел вслед новым гостям, а потом сделал основательный глоток.

— Э-хе — произнес он. — Detgaargodt. — Он обратился к молодой женщине, сидевшей напротив него. — Кто это могут быть такие?

— Не знаю. — Как и мужчина, она говорила на английском, но со странным акцентом. — Они похожи на… на людей Ренессанса? Только я не думала, что в те дни люди были такими высокими. Тот, что посмуглее, почти вашего роста и сложения.

Ее и в самом деле огромный собеседник был бы чрезвычайно красивым, если бы его не портил слегка сплющенный нос: коротко подстриженные золотые волосы, гладко выбритый подбородок, брюки и рубаха с открытым воротом из плотной коричневой ткани, много раз чиненные башмаки.

— Ну, — сказал он, — в разных мирах все может быть по-разному. Хотя в моей временной линии — я имею в виду ту, из которой начал свое путешествие, — гиганты существовали в разные эпохи, даже в средние века. Такие, как норвежский король Харольд Хаардрааде, который погиб в 1066 году, пытаясь завоевать Англию чуть раньше норманнов. Он был семи футов ростом.

— Да, в этом моя история сходна с вашей, — ответила девушка. — Наши миры вообще очень похожи, возможно, даже идентичны до… ну, примерно до 1990 года?

— Я уже объяснял вам, я не принадлежу к тому миру, из которого пришел.

Она похлопала его по руке.

— Я знаю. Не заводитесь из-за этого, Хольгер. Я же пытаюсь помочь вам.

Девушка была очень хорошенькой, высокой и гибкой, с подвижными чертами лица и голубыми глазами. Каштановые волосы с красноватым отливом едва прикрывали уши. Она была одета в зеленый брючный костюм, слева на груди — приколота брошка, изображающая сову.

— Если бы у нас было больше времени! — сказал он. — Чему я могу научиться за одну ночь?

— Ну, времени нет, верно. Однако я попытаюсь впихнуть в вашу голову как можно больше, прежде чем министр Бонифаций вежливо, но твердо отправит нас каждого своей дорогой.

— Но почему здесь можно провести лишь одну ночь?

— Разве это не очевидно? Чуть дольше — и возникнет опасность необратимых изменений. А так — это нейтральная земля. — Девушка глубоко вздохнула. — Предположите, всего лишь предположите, что я встретила бы здесь Авраама Линкольна… уверена, он вполне может явиться сюда… ну, мог бы… и если бы нам дали достаточно времени, я бы просто не удержалась и предупредила его, чтобы он не посещал театр Форда. Бог знает, как бы это изменило его мир. Возможно, возник бы новый континуум? Я не уверена, что это невозможно. И подозреваю, что даже сейчас мы с вами нарушаем правила.

— Вы очень добрая, — заметил он.

— Это все так забавно! — Она отхлебнула вина из своего бокала. — Но послушайте, когда те двое вернутся сюда, я хочу поговорить с ними. В конце концов, я исследователь. Так что пока давайте займемся делом. — Она встала. Он хотел сделать то же, но она жестом остановила его. — Сидите! Я взгляну, нет ли чего полезного на тех книжных полках.

Она отправилась через комнату. Хольгер тем временем вернулся к пиву. Женщина, сидевшая у камина, наклонилась вперед. Их взгляды встретились.

Женщина, щеголевато причесанная и увешанная драгоценностями, была одета в нечто вроде столы* [Стола (лат.) — женское платье в Древней Греции и Древнем Риме.] из полупрозрачной ткани, сквозь которую просвечивало роскошное тело. Она подняла руку к черным, как смоль, волосам, и одарила Хольгера огненной улыбкой.

— Ч-черт, — жалобно пробормотал он. — Хотелось бы мне поговорить с вами… Она тихо промурлыкала:

— Da mi basia mille.

— Det var som Fanden! Я забыл почти всю латынь, какую знал когда-то, кроме церковных выражений. — И медленно добавил: — Но разве тут нужен язык?

Он приподнялся. Его прежняя собеседница, отошедшая к книжным полкам, заметила это и окликнула его:

— Эй, поосторожнее, милый мальчик! Секс и математика несовместимы. Разве вы не слыхали об этом?

— Ох, ладно, Валерия, уж вы… я просто хотел быть вежливым…

— Ха, знаю я такую вежливость! Да вы ведь и сами говорили мне, что везде ищете свою истинную возлюбленную. Но вы хотите или вы не хотите кое-что узнать от меня?

— Конечно, хочу! — Хольгер шлепнулся обратно на стул. Отведя взгляд от женщины у камина, он принялся набивать трубку.

Валерия пробежала взглядом по книжным рядам. Здесь было огромное множество названий на переплетах всех цветов и форматов. Пальцы девушки мимоходом погладили звездный глобус, стоящий рядом, на письменном столе. Второй глобус представлял собой земную сферу.

Вернулся хозяин гостиницы. Подойдя к Хольгеру, он спросил:

— Vil Herren ikke gerne hal et Krus til?