Буря в сердце

Помочь Нейту вновь зажить нормальной жизнью – достойное занятие на время летних каникул. Сара отчаянно хотела помочь ему, это желание было сродни саднящей ране в сердце. Обида обидой, но ведь когда-то они очень много значили друг для друга.

– Сара?

Она подняла голову и поняла, что, задумавшись, чуть было не прошла мимо собственной матери.

– Мама! Мне как раз нужно с тобой поговорить.

Мать со смехом сказала сопровождающей ее подруге:

– Это значит, что мой день окончен.

Сара взяла мать под руку и отвела ее в сторонку. Ей совсем не улыбалось беседовать, стоя в очереди в овощной лавке.

– Так кто или что тебя так переполошило? – поинтересовалась мать.

Сара улыбнулась. Интересно, стала бы мать использовать эту фразу, знай она, о ком пойдет речь?

– Нейт вернулся в город, – сообщила Сара матери за обедом, чуть позже.

– Нейт Кэлхаун?

Сара ощутила себя девчонкой, рассказывающей про своего первого кавалера.

– Нет, другой, – съязвила молодая женщина.

Мать приподняла бровь, показывая этим, что она не в восторге, когда над ней насмехаются.

– Как мило, что он вернулся. Он приехал на праздник? Или чтобы принять участие в панихиде по отцу?

Сара отхлебнула кофе:

– Кажется, он вернулся насовсем.

Эта мысль ужаснула ее – произнесенная вслух, она доказывала, что все происходит на самом деле. Городок у них маленький, и, если Нейт действительно вернулся, ей предстоит видеть его очень часто, вне зависимости от того, хочет она или нет.

– Ты же не собираешься…

– Нет!

Матери не нужно было договаривать фразу до конца, чтобы Сара поняла, что та намерена сказать. Она никогда не будет думать о том, как вернуть то, что у них было… Или, может, стоит попробовать? Тот поцелуй… Сара постаралась выбросить его из головы.

– Вспомни, я же видела, как он уезжал и обещал вернуться за тобой, – не унималась мать. – Но не вернулся. Когда он…

– Забудь все, что я говорила, – прервала ее Сара. – Просто я увидела его вчера, и вкупе с тем, что сейчас происходит, и с тем, что произошло конкретно с ним… Все это загнало меня в тупик.

Мать окинула ее долгим, внимательным взглядом, прежде чем взять дочь за руку и поцеловать.

– Вы с Нейтом были чудесной парой, родная, и ты знаешь, как тепло я к нему относилась, но не забудь, что тогда тебе было очень больно. Я обожала Нейта, но вы с ним пошли разными дорогами, и я не желаю, чтобы ты вновь пережила ту боль – особенно после всего, что случилось с тобой в последнее время.

Сара пересела поближе к матери и обняла ее:

– Ну да, мой грядущий развод. – Она скорчила гримасу. – Может, мне вообще стоит забыть о мужчинах?

– Ну, Тодд – совсем другое дело, – заметила мать. – Что бы между вами двумя ни произошло, я ни капли не сомневаюсь, что Нейт искренне любил тебя.

Сара взяла мать за руку и покачала головой:

– Давай никогда больше не будем говорить о том, почему они оба бросили меня, не то, боюсь, я начну комплексовать. А что касается Нейта… Сделать мне больно – это его решение, и я до сих пор не простила его.

Впрочем, в последние годы Саре пришлось наблюдать слишком много сердечной боли в сфере отношений. Возможно, общение с Нейтом как с другом все усложнит.

Но тот поцелуй… Черт побери! Почему это воспоминание всплывает в самые неподходящие моменты? А ее губы трепещут, будто это произошло только что. Где же гнев? Что случилось с ее гневом?

– Спасибо за ободряющую беседу, мам, но мне пора. Я тебе говорила, что вчера впервые ездила на Мэдди? – Сара воспользовалась шансом сменить тему разговора.

Мать улыбнулась:

– Это именно то, что тебе нужно, – приятная прогулка на лошади.

Наверное, не стоит докладывать матери, где и с кем она намерена кататься…

Нейт поморщился, перебрасывая ногу через седло. Он привык к постоянной боли, но порой, когда нога болела так, как сейчас, это заставало его врасплох.

– Ты в порядке? – крикнул ему Джонни.

Нейт поправил шляпу и послал лошадь вперед:

– Да, спасибо за лошадку.

Нейту нравилось, что шурин предоставил ему свободу. Он сделал себе зарубку в памяти: непременно сказать сестре, что ему нравится ее новый муж.

Нейт попробовал использовать стремена, но боль усилилась, поэтому он вынул обе ноги из стремян и постарался расслабиться. Он вернулся в родные края и именно здесь надеялся обрести мир и покой.

Нейт должен был привести в порядок свои мысли и решить, какого черта он будет делать дальше и как будет привыкать ко всему вновь. В то время как вся семья была занята подготовкой к празднику, попутно осмысляя тот факт, что вернулся родственник, которого многие никогда не видели, а у отца была другая жизнь до женитьбы на их матери, Нейт думал о другом.

Его терзали чудовищные воспоминания. Его ноздри все еще ощущали запах выстрелов, раздающихся совсем близко, когда он меньше всего их ожидал. А нога Нейта болела всякий раз, когда он думал о своем друге, – она словно была связана с его памятью и с тем, что он утратил.

Нейт закинул стремена на холку лошади, чтобы они не били его по лодыжкам, и пустил лошадь рысью, а потом собирался перейти на галоп. Ему не нравилась тряска при рыси, и будь он проклят, если не удержит равновесие без стремян.