Буря Жнеца

Овлы оказались не готовы к битве – мало кому удалось найти оружие, прежде чем уланы врезались в середину лагеря. Мигом началась резня, не щадившая ни детей, ни старцев. Почти все женщины бились рядом со своими мужьями, братьями и отцами. Родичи умирали, в последний раз смешивая кровь.

Вся стычка между летерийцами и овлами заняла пару сотен ударов сердца. Война трех собачьих стай оказалась продолжительнее, ибо хотя пастушьи псы были меньше и слабее нападавших, в ярости и злобности они им не уступали; а тягловые собаки, приученные тащить тележки летом и сани зимой, оказались достойными соперниками собакам дренской породы. Приученные убивать волков тягловые были куда сильнее боевых псов, и если бы всадники не начали сражать серых бестий ударами копий, победа была бы за ними. А так стая овлийских собак наконец распалась; немногие выжившие убежали на запад, в степи, за ними кинулись уцелевшие боевые псы, но хозяева отозвали их.

Пока одни всадники спешивались, чтобы убедиться – в живых ни осталось ни одного овла – другие начали собирать стада миридов и родаров, направляя их в ближайшую долину.

Атрипреда Биветт сидела на жеребце, стараясь успокоить животное, почуявшее столь густой в утреннем воздухе запах крови. Сзади нее неуклюже восседал в непривычном седле Брол Хандар, новый эдурский смотритель Дрены. Он следил, как летерийцы тщательно грабят лагерь, собирают оружие мертвецов и стягивают с них одежду. Овлы вплетают украшения – преимущественно золотые – в середину кос; летерийцам приходилось срезать волосы с кожей, чтобы обнаружить добычу. Впрочем, это надругательство было вызвано не простой необходимостью: многие копейщики – уланы украшали круглые щиты кусками кожи с татуировками необычного стиля, разноцветными, зачастую с вшитыми золотыми нитями.

Собранные стада станут собственностью фактора Дрены, Летура Аникта. Брол Хандар смотрел, как мимо холма проходят тысячи миридов в густой черной шерсти, похожие сверху на шагающие булыжники; ему сразу стало ясно, что фактор стал еще богаче. Затем пошли более высокие родары, с длинными шеями и синими спинами; они почти панически махали длинными хвостами, когда бегающие по краям овчарки изображали нападение.

Атрипреда присвистнула сквозь зубы. – Где же человек фактора? Проклятые родары готовы разбежаться. Лейтенант! Прикажите пастухам отогнать собак. Скорее! – Она отстегнула и сняла шлем, положила на луку седла. Искоса глянула на Брола. – Вот так, Смотритель.

– Это и были овлы.

Она состроила гримасу и отвернулась. – По их понятиям, малая стоянка. Семьдесят взрослых.

– Но стадо большое.

Гримаса стала оскалом. – Раньше их было больше, Смотритель. Намного больше.

– Можно понять, что ваша компания вытеснения чужаков оказалась успешной.

– Не моя компания. – Она уловила напряжение в его взгляде и добавила: – Ну да, я командую экспедиционными силами, это так. Но приказы исходят от фактора. И, собственно говоря, овлы здесь не чужаки.

– Фактор говорит иное.

– Летур Аникт высоко сидит в Совете Вольности.

Брол Хандар внимательно поглядел на женщину, прежде чем ответить: – Не все войны ведутся ради земель и богатств, Атрипреда.

– Не могу согласиться, Смотритель. Разве вы, Тисте Эдур, не напали преждевременно, почувствовав угрозу потери земель и ресурсов? Культурная ассимиляция, конец независимости. Я не сомневаюсь, – продолжала она, – что летерийцы желали уничтожить вашу цивилизацию, как мы уже поступили с Тартеналами и многими иными народами. Это была война экономическая.

– Я не удивлен, Атрипреда, что ваш народ понимает все таким образом. Я также уверен, что подобные рассуждения занимали ум нашего Короля-Ведуна. Мы завоевали вас ради выживания? Может быть. – Брол хотел сказать что-то еще, но покачал головой. Он смотрел, как четыре боевых пса окружили раненую овчарку. Хромая бестия отбивалась, но вскоре она упала, задрыгала ногами – и затихла. Псы рвали ее внутренности.

Биветт спросила: – Вы не гадаете иногда, Смотритель, кто из нас действительно выиграл войну?

Его взор стал темным. – Нет, не гадаю. Как я понял, ваши разведчики не нашли здесь следов других овлов. Теперь фактор закрепит права летерийцев обычным образом?

Атрипреда кивнула: – Посты, форты, прямые дороги. Придут поселенцы.

– А потом фактор распространит алчные планы на еще более далекие земли востока?

– Вы сами так сказали, Смотритель. Полагаю, вы увидите в этом и приобретение для Империи Эдур. Ваша территория расширяется. Я уверена, Император будет доволен.

Брол Хандар стал губернатором Дрены всего две недели назад. В столь отдаленном уголке империи Рулада насчитывается едва сотня Тисте Эдур, и только трое подчиненных принадлежат к родному для Брола племени Арапай. Поглощение Овл’дана – попросту говоря, тотальный геноцид его народа – началось много лет назад, еще до эдурского завоевания, и правители далекого Летераса весьма мало интересовались ходом военной компании. Брол Хандар, патриарх клана охотников на клыкастого тюленя, гадал – уже не в первый раз – что же он здесь делает.