Буря Жнеца

В ловушки попадались мелкие звери, с которых он сдирал шкуру, а также вынимал кишки. Надув желудки и кишки зайцев, сделал сеть с поплавками, забросил в ручей – из осетров и хариусов Имасс добыл кости, которыми потом сшил шкуры, обеспечив себя мешком. Он также собирал угли и живицу, лишайники и мхи, клубни, перья и куски животного жира – эти вещицы скрывались в недрах кожаного мешка.

Но все это было ничто перед изменениями самого дикаря. Лицо, которое помнил Тралл – сухая кожа на потрескавшихся костях – ныне наполнилось выражениями эмоций. Траллу казалось, что прежде он был слеп – тогда даже голос друга звучал ровно и без всяких модуляций.

Тепреь Онрек умел улыбаться. Внезапные проблески искренних радостей, похищавшие дыхание не только у Тралла (он готов был признать, что не только затаивает дыхание, но частенько не может сдержать слез). Быстрый Бен прерывал болтовню, на темном лице колдуна появлялось невообразимое изумление – с таким выражением многое повидавший старец мог бы смотреть на детские игры.

Все в этом Имассе вызывало желание дружить, словно сама его улыбка содержала магию, чары обольщения, единственным ответом на которые могла быть неколебимая преданность. Тралл Сенгар не имел желания сопротивляться этим чарам. «Онрек – единственный брат, которого я выбрал себе сам». Но Эдур временами замечал блеск подозрительности в глазах малазанского колдуна – как будто Быстрый Бен спохватывался, оказавшись на краю пропасти, падать в которую Бен не решался по самой своей натуре.

Тралла это не беспокоило: он видел, что Онрек не желает манипулировать спутниками. Его дух удовлетворялся самим собой. Это был дух, наконец сумевший сбежать из места проклятия и заточения. Дух, избавившийся от дьявольского кошмара. Вновь родившийся в раю. «Онрек, друг мой – ты заслужил искупление, и ты понимаешь это, чувствуешь каждой частицей души – видишь, осязаешь, вдыхаешь с ароматами земли, слышишь в песнях птиц».

Прошлым вечером он вернулся из леса, держа обеими руками кусок коры. На ней лежали кусочки хрупкой охры. Позднее, у костра, пока Быстрый Бен готовил остатки мяса оленя, пойманного Онреком два дня назад, Имасс растер краску в порошок, из которого с помощью жира и слюны изготовил желтую пасту. Занимаясь работой, он мурлыкал песню, жужжащую, вибрирующую, скорее исходящую из носа, нежели из гортани. Ее строение было необычным, как и голос Имасса – он вроде бы умел выводить одновременно два тона, высокий и глубокий. Пение окончилось, когда был завершен труд. Наступила долгая пауза; Онрек начал накладывать краску на лицо, шею, руки – и снова запел; на этот раз мотив был быстрым, словно биение сердца загнанного зверя.

Когда последний мазок охры лег на темный подбородок, песня смолкла.

– Боги верха и низа! – прошептал Быстрый Бен, приложив руку к груди. – Мое сердце готово проломить клетку ребер, Онрек!

Имасс, усевшись скрестив ноги, безмятежно смотрел на колдуна темными глазами. – Тебя часто преследовали. В прошлой жизни.

Быстрый Бен сморщился и кивнул: – Да, такая жизнь продолжалась годы и годы.

– У этой песни два названия. Агкор Раэлла и Аллиш Раэлла. Песнь волка, песнь карибу.

– Ах, наконец изобличена моя привычка жевать жвачку!

Онрек улыбнулся: – Однажды тебе придется стать волком.

– Может, я уже он, – помедлив, ответил Быстрый Бен. – Я видел волков – их тут полно. Такие длинноногие, с маленькими головами…

– Ай.

– Да, ай. И они чертовски стеснительные. Готов побиться об заклад – они нападают, только когда шансы однозначно в их пользу. Это худший вид игроков. Но чтобы выжить – это лучший вид поведения.

– Робкие, – кивнул Онрек. – Но любопытные. Та стая следует за нами уже три дня.

– Им хватает остатков твоей добычи. А ты берешь на себя весь риск охоты. Отличный договор.

– Пока что, – сказал Онрек, – риска было маловато.

Быстрый Бен метнул взгляд на Тралла и покачал головой: – Тот горный баран или как он там называется, не только бросился на тебя, Онрек, но и сбросил со скалы. Мы думали, ты все кости переломал – а им только два дня от роду.

– Чем больше добыча, тем больше плата, – снова улыбнулся Онрек. – Разве это не правило любой игры?

– Совершенно верно, – согласился маг, пробуя мясо с шампура. – Я о том, что иногда волк становится карибу. Когда шансы плохие, волк бежит. Это вопрос расчета, выбора подходящего момента, чтобы обернуться и встать в оборону. Что до здешних волков – ну, думаю, они никогда не видели подобных нам…

– Нет, Быстрый Бен, совсем наоборот.

Тралл поглядел на друга. – Мы не одни?

– Ай знают, как следить за нами. Они любопытны, но они также умны, они помнят. Они уже следили за Имассами. – Он поднял голову и с шумом втянул воздух: – Сегодня эти ай подошли ближе. Их притянула моя песня. Они уже слышали такую. Видите ли, ай знают, что завтра я пойду на опасную добычу. Когда придет время убивать… что же, мы поглядим.