Буря Жнеца

– Тут нет ничего, не объяснимого нарастающей финансовой паникой, Семар Дев. Вы можете думать, будто я поглощен лишь ИМ; но, уверяю вас, я уже оценил ситуацию в Летерасе – и, на его примере, во всей империи. На пороге кризиса. Увы, любое состояние имеет ограниченный размер. Но подобная здешней система основана на допущении неограниченных ресурсов. Имеются в виду различные ресурсы: от дешевой рабочей силы и материалов до неограниченного спроса. Каковой спрос, в свою очередь, во многом зависит от эфемерных материй, вроде доверия, надежды, необъятности потребностей и благословенного умения думать одним днем. Всё это подвластно таинственным и зачастую необъяснимым влияниям. Здесь мы становимся свидетелями воздействия комплекса сочетающихся факторов, призванных подорвать вышеуказанные добродетели. Более того, я полагаю, что ситуацией дирижируют.

От выспренней речи Оценщика ее сознание стало уплывать вдаль… но последние слова обострили внимание. – Летерас под экономической осадой?

– Отлично сказано, Семар Дев. Некто манипулирует ситуацией с целью вызвать цепную реакцию распада. О да. Такова моя скромная оценка.

– Скромная?

– Разумеется нет. Я с иронией взираю на собственную гениальность.

– Зачем же?

– Ну, чтобы обрести скромность.

– Мы будем весь день преследовать Икария и его ручного граля?

– Семар Дев, изо всех жителей Кабаля только мне выпало лицезреть нашего бога. Разве удивительно, что я иду за ним?

«Бога? Он не бог. Он чертов Джаг из одханов, что к западу от Семи Городов. Страдает от трагического проклятия… но кто из нас не страдает?» Тут ее внимание привлекла фигура, показавшаяся на пути Икария и Таралека. Фигура высокая, широкая, с как бы разбитым лицом и громадным каменным мечом за спиной. – О нет, – простонала она.

– Что такое? – спросил Оценщик.

– Он его увидел?

– Семар Дев?

Но монах уже оказался позади Семар, рванувшейся вперед, грубо расталкивающей прохожих. «Ожидания? Конечно. Компромисс? Ни шанса».

***

Один из канделябров с неисправным клапаном начал моргать, испуская толстые струи дыма. Дым вился по приемной, подобно змее. Лающий кашель Уруфи эхом отражался от стен. Сиррюн Канар прижался спиной к дверям в тронный зал, скрестил руки на груди, следя за Тисте Эдур. Томад Сенгар расхаживал взад и вперед, заботливо обходя стражников (хотя при этом делал вид, будто не замечает их). Его жена натянула узкое темно-серое платье, напоминая Сиррюну стервятника со сложенными крыльями. Возраст заставлял ее немного горбиться, что усугубляло сходство с птицей. Губы офицера искривились в слабой улыбке.

– Не сомневаюсь, ожидание тебя забавляет, – прорычал Томад.

– Значит, вы все же наблюдали за мной.

– Я наблюдал за дверью. Тебе случилось стоять возле нее.

Несомненно, это должно быть оскорблением. Улыбка Сиррюна стала шире. «Увы, тебе придется пройти сквозь меня, а на это ты не решишься, а?»

– Император весьма занят.

– Чем? – вопросил Томад. – Все решает Трайбан Гнол. Рулад просто сидит в остекленевшим взором, иногда кивает.

– Плохо же вы думаете о родном сыне.

Он понял, что задел их за живое: муж и жена сверкнули глазами.

– Мы думаем о Трайбане Гноле еще хуже, – сказала Уруфь.

Не было нужды отвечать на такое замечание: Сиррюн отлично знал их мнение о Канцлере и всех летерийцах вообще. Слепая спесь, разумеется; сплошное лицемерие, учитывая страсть, с которой Эдур перенимают обычаи Летера, вслух провозглашая презрение и отвращение к ним. «Если вам так невкусно, Эдур, почему вы не отрываетесь от нашей титьки? У вас был шанс все разрушить. Да, развалить нашу совершенно отвратительную цивилизацию». Стоит ли говорить с двумя дикарями?

Он скорее ощутил, нежели услышал слабое царапание за дверью. Медленно выпрямился. – Император сейчас примет вас.

Томад взвился, спеша встать лицом к дверям; Сиррюн увидел на лице негодяя внезапное напряжение, плохо скрытое привычной надменностью. Уруфь откинула плащ, освобождая руки. В ее глазах страх? Он заметил, что она встала поближе к супругу – но, кажется, из близости рождалось лишь еще большее напряжение.

Сиррюн сделал шаг в сторону и открыл створки дверей. – Встать в выложенном плитками круге, – бросил он. – Пройдите дальше – и дюжина стрел отыщет ваши тела. Без предупреждения. Таков приказ Императора. Теперь входите. Медленно.

***