Буря Жнеца

Семар Дев оперлась спиной о тюк, в котором было упаковано непонятно что – упаковано неуклюже, ей было не очень удобно, но искать другое место не хотелось. У Эдур и летерийцев весьма странные понятия о достойной добыче. Трюм содержит амфоры с человеческой кровью, смешанной со специями, и дюжину покрытых воском трупов Эдур – невольников с Сепика, не переживших путешествия; тела грудой навалились на запятнанный багровым трон вождя с какого-то далекого острова (его отрубленная голова, скорее всего, плавает в одном из горшков, о которые облокотился Карса).

– Наконец-то мы сойдем с проклятого судна. У меня вся кожа иссохла. Погляди на руки – видала я мумии, у которых видок был получше. Треклятая соль прилипла как вторая кожа, я линяю…

– О духи, женщина! Мне уже хочется свернуть шею второй крысе!

– Итак, я ответственна за гибель крысы? Стоит ли говорить, что ответственности не принимаю. Это твоя рука протянулась, Карса Орлонг, твоя рука…

– А твой рот никогда не закрывается. Вот мне и хочется убивать.

– Я не стыжу тебя за кровожадные побуждения. Просто провожу время в приятной беседе. Мы давно не говорили. Мне больше нравилась компания Таксилианина, и не страдай он от ностальгии еще сильней тебя…

– Беседа. Так ты это называешь. Почему у меня уши онемели?

– Знаешь, мне тоже не терпится. Давно ни на кого не наводила порчи.

– Твои ноющие духи меня не пугают, – отвечал Карса. – А они ноют с тех самых пор, как мы вошли в реку. Тысячи голосов внутри черепа – ты не можешь заставить их молчать?

Женщина со вздохом запрокинула голову, закрыла глаза. – Тоблакай… тебя ждет не только схватка на мечах с Императором, но и высочайшая аудиенция.

– При чем тут это? Я говорил о духах.

– Что, слишком непонятно? Буду более точной. В городе находятся боги. Местные боги.

– Им выпадает хоть мгновение покоя?

– Они живут не в храмах. На дверях их резиденций не найти знаков, Карса Орлонг. Они в городе, но мало кто знает о них. Пойми: духи кричат, потому что они здесь чужие. Что еще тревожнее, если один из этих богов решит отнять их у меня, я мало что смогу поделать.

– Но они привязаны и ко мне. Не так ли?

Она захлопнула рот и покосилась на смутно видимого Теблора. Корпус загудел: судно подошло к стенке дока. Она различила устрашающий блеск зубов, и по телу прошла дрожь. – Что тебе известно?

– Это мое проклятие – собирать души, – отвечал он. – А что такое духи, как не особо сильные души? Они преследуют меня… а я их. Я тогда зажигал свечи, в твоей аптеке… они же были в воске?

– Освобожденные, а потом снова пойманные. Да. Я собрала их, когда отослала тебя.

– Ты загнала их в нож, что у тебя на поясе. Скажи, ты чуешь души двоих Тоблакаев в моем мече?

– Да, нет. То есть я их ощущаю, но не решаюсь приблизиться.

– Почему?

– Карса, они для меня слишком сильны. Они – словно пламя в кристалле кремня, пойманное твоей волей.

– Не пойманное, – отвечал он. – Они пребывают внутри потому, что так решили, потому что меч – честь для них. Они мои спутники, Семар Дев. – Тоблакай резко встал, ударившись головой о потолок. – Если найдется бог достаточно глупый, чтобы красть наших духов, я убью его.

Она смотрела, почти полностью закрыв глаза. Подобные заявления – не редкость для Карсы Орлонга, и она уже давно уяснила, что это не пустая похвальба, как бы абсурдно ни звучали посулы. – Это было бы немудро, – ответила она немного погодя.

– Лишенный мудрости бог получит должное.

– Я не о том.

Карса задержался, подбирая мертвую крысу, и пошел к люку.

Ведьма шла следом.

Когда она показалась на палубе, Тоблакай уже подходил к капитану. Он вложил мокрый трупик в руки летерийца и отвернулся, сказав: – Готовь лебедку – я хочу, чтобы моего коня подняли из клятого трюма.

Капитан уставился на крысу в ладонях, скривился и бросил тварь за борт.

Семар Дев порывалась сказать капитану несколько слов, чтобы утишить назревающую бурю – такие бури Карса уже не раз за время странствия вызывал своим равнодушным высокомерием – но решила, что дело того не стоит. Кажется, капитан подумал так же, ибо к нему уже спешил матрос с ведром. Летериец омыл руки.

Крышка большого люка была снята, руки моряков готовили ворот.

Карса шел по трапу. Остановился, громогласно заявив: – Этот город смердит. Когда я покончу с Императором, собираюсь сжечь его до основания.

Сходни стонали и проседали, пока Тоблакай спускался на берег.

Семар Дев поспешила следом.

Один из двоих облаченных в панцири стражников презрительным тоном внушал Карсе: -…ходить без оружия, когда тебе разрешат покинуть двор, а таковое разрешение может исходить лишь от высокого рангом офицера Гвардии. Сейчас наша задача – проводить тебя на квартиру, там с твоего тела и волос соскоблят грязь…

Он не договорил, ибо Карса вытянул руку, схватился за кожаную перевязь стражника и одним рывком подбросил его в воздух. Приземлился мужчина шагах в шести слева, сбив троих следивших за происходящим грузчиков. Все покатились комом.

Второй стражник выругался, вытянул короткий меч.

Тычок кулака Карсы заставил его голову откинуться. Затем стражник сложился вдвое.