Читаем Бурятские народные сказки. Бытовые полностью

Ерэнтэй сэсэн Далантай тэнэг хоёрУмный Ерэнтэй и глупый Далантай. Аарне-Андреев, № 875. Совпадает мотив: девушка ставит хана в затруднение своими поступками. и речами. Записал А. И. Шадаев, РО БФ СО АН СССР, инв. № М-1. 322. Перевод С. С. Бардахановой.

Варианты: «Хоёр сэсэнэй хөөрэлдөөн», «Баянай сэсэн бэри», «Алтая хайша», «Сэсэн хуухэн», «Сэсэн хаани бэрн — угээтэй хууни басаган» и др. См. комментарии к сказке «Сэсэн хаани бэри — угээтэй хууни басаган». Некоторые мотивы данной сказки находим в сказке «Аха дуу хоёр» в настоящем сборнике.

Давным-давно жили глупый Далантай и умный Ерэнтэй. У глупого Далантая была одна дочь. У умного Ерэнтэя был один сын.

Однажды Ерэнтэй Сэсэн с сыном поехал к Харзагаю-хану поспорить — кто из них умнее. На дороге, где они ехали, играла дочь глупого Далантая, строила дом и делала разные пристройки. Когда они подъехали, она говорит:

— Дома, пристройки с дороги не сходят, упряжка их объезжает.

Ерэнтэй Сэсэн объехал ее постройки и говорит той девочке:

— Возвратится днем твой отец, скажи ему, чтобы свил веревку из золы. Если не сумеет — голову снесу.

Отец у нее был очень глупый, испугался и заплакал.

— Не плачь, отец, из золы веревку не совьешь. Надо свить ее из соломы, а потом сжечь, — говорит дочь.

Свил отец веревку из соломы и сжег ее. Получилась веревка из золы.

— Свил веревку? — спрашивает Ерэнтэй Сэсэн.

— Свил, — отвечает тот. — Веревка из золы там лежит.

Потом Ерэнтэй Сэсэн дает ему палку, верх и низ которой невозможно отличить, и говорит:

— Нижний кончик палки найди. Не найдешь — голову снесу.

Далантай рассказал об этом дочке своей.

Та говорит ему:

— Бросишь палку в речку, она поплывет вперед нижним концом.

Так и сделал старик, узнал где ее основание. Приехал Ерэнтэй Сэсэн и спрашивает:

— Ну, старик, угадал ты, где верх, а где низ этой палки?

— Угадал, — отвечает тот.

— Верно ты угадал, — говорит Ерэнтэй Сэсэн.

Затем он привел двух кобылиц и говорит опять:

— Который из них жеребенок? Не найдешь — голову снесу.

— Ерэнтэй Сэсэн дал мне такое задание, — говорит стари дочери. — Если не выполню — снесет голову.

— Этих кобылиц держи три дня на привязи. Когда отпустишь, одна из них бросится к другой и начнет сосать. Так и найдешь жеребенка, — сказала дочь.

Старик продержал кобылиц на привязи три дня. Как отпустил — одна стала сосать другую.

— Из двух кобылиц ты угадал жеребенка? — спрашивает Ерэнтэй Сэсэн.

— Угадал, — отвечает тот.

— Правильно ты угадал, — сказал Ерэнтэй Сэсэн и опять, дает задание глупому Далантаю:

— Надои быка и сделай тарак.

Старик рассказал об этом дочери. Та говорит ему:

— Когда приедет Ерэнтэй Сэсэн, ты лежи в постели.

Приехал Ерэнтэй Сэсэн и спрашивает у девушки:

— Далантай дома?

— Отец мой разрешился, потому и приболел, — отвечает она.

— Как мужчина может разрешиться? — спрашивает Ерэнтэй Сэсэн.

— Вы же приказали надоить быка и сделать тарак, — отвечает та.

Ерэнтэй Сэсэн понял, что она девушка умная и взял ее в жены своему сыну.

Однажды Ерэнтэй Сэсэн отправился с сыном к Харзагай-хану. Доехали они до северной стороны, отец говорит сыну:

— Пойду я, сынок, поохочусь. Пошевели-ка ты конский хвост да и сделай из дерева котел.

Это означало: вскипятить чай и сварить мясо. Когда отец вернулся (с охоты), сын шевелит конский хвост и из дерева мастерит котел.

— Ну, сынок, что ты делаешь? — спрашивает отец. — Ума у тебя нет, — сказал он сыну и отправил его домой.

А сам поехал к Харзагай-хану поспорить — кто из них умнее. Условились, что выигравший спор отдаст все добро со своими подданными.

Ерэнтэй Сэсэн проиграл спор. Харзагай-хан привязал его к колесу телеги, а за добром и подданными Ерэнтэя Сэсэна отправил восемь человек. Когда они собрались в дорогу, Ерэнтэй Сэсэн наказывает тем восьмерым:

— В табуне моем есть один вороной жеребец. Тот ничего не знает. В стаде есть одна черная корова, она тоже ничего не знает. На кровати лежат золотые ножницы, которые все умеют. Пусть заднюю кровлю переставят вперед, а переднюю — назад. У отца вашего, скажете, есть двадцать солдат-сторожей, две овечьи туши да две бочки с водой.

Приехали восемь всадников и все передали сыну. Тот сразу переставил кровли. Невестки дома не было. Вернулась она и спрашивает:

— Что тут происходит?

— Это наказ нашего отца, — отвечает муж.

Перейти на страницу:

Все книги серии Бурятские народные сказки

Похожие книги

Сказание о Лаиэ-и-ка-ваи
Сказание о Лаиэ-и-ка-ваи

Своеобразный памятник гавайской литературы и фольклора, записанный в конце XIX в. гавайцем Халеоле, впервые был издан в 1918 г. М. Беквит на английском языке с параллельным гавайским текстом. Перевод с английского сверен с гавайским оригиналом. Сопровождается предисловием и приложениями.«Сказание о Лаиэ-и-ка-ваи» — произведение во многом необычное. У него есть автор, который, однако, лишь незначительно переработал сюжет, столетиями создававшийся гавайскими сказителями. Халеоле, издав в середине прошлого века этот фольклорный роман, писал его для гавайцев и преследовал две цели: он хотел, чтобы молодое поколение гавайцев познакомилось с исчезавшими на глазах образом жизни и культурой своих отцов и дедов, а также им двигало желание дать землякам занимательное чтение на родном языке. И книга, действительно, оказалась интересной: это сказка, в которой в повседневные дела полинезийцев постоянно вмешиваются боги, но за волшебством и чудесами легко разглядеть реалистические картины быта гавайцев.

С Халеоле , С. Халеоле

Мифы. Легенды. Эпос / Древние книги
Японская мифология. Энциклопедия
Японская мифология. Энциклопедия

До XVI века Европа и не подозревала о существовании Страны восходящего солнца. Впрочем, «открытие» Японии оказалось кратковременным: уже в начале XVII столетия немногочисленные европейцы были изгнаны с островов, а сама Япония вступила в период «блистательной изоляции», замкнувшись в собственных границах. Географическая и культурная отдаленность Японии привела к возникновению того самого феномена, который сегодня довольно расплывчато именуется «японским менталитетом».Одним из проявлений этого феномена является японская мифология — уникальная система мифологического мировоззрения, этот странный, ни на что не похожий мир. Японский мир зачаровывает, японский миф вовлекает в круг идей и сюжетов, принадлежащих, кажется, иному измерению (настолько они не привычны) — и все же представимых и постижимых.Познаваемая в мифах, в этой сокровищнице «национального духа», Япония становится для нас ближе и понятнее.

Наталия Иосифовна Ильина , Н. Ильина

Энциклопедии / Мифы. Легенды. Эпос / Словари и Энциклопедии / Древние книги