Бурная молодость Жени Степанова

Оригинальных сооружений и зданий во всём мире возводилось не так чтобы много. Поэтому, над ними работали совсем иные специалисты. Таких людей удивительно мало. Войти в их замкнутый круг, почти невозможно.

Вчерашние школьники об этом не знали и рвались на архитектурное отделение, словно лососи на нерест. Через какое-то время, большая часть тех студентов, оказывалась в какой-нибудь мелкой проектной организации. Точно так же, океанские рыбы погибали на пустом берегу.

Созданный абитуриентами, ажиотаж невероятно ожесточил конкуренцию. Юрий получил только тройку при сдаче рисунка. Он не набрал нужного количества балов и не прошёл по высокому конкурсу на нужный ему факультет.

Жизнь не стояла на месте. Молодой человек устроился на должность художника в небольшую контору. Юрий стал там работать и готовиться к поступлению в институт в новом году.

Осенью, парню пришла повестка из комиссариата. Спустя один месяц, он оказался в лесной воинской части, стоящей под Благовещенском. Успешно прошёл курс молодого бойца и начал служить так же, как все.

Замполит роты мотострелков просмотрел личные дела всех новобранцев. Из бумаг он узнал, кем был Юрий до того счастливого времени, как попал в советскую армию? Офицер вызвал парня к себе и отвёл в его комнату, посвящённую вождю всемирного пролетариата, Владимиру Ленину.

В те давние годы, в каждом подразделении имелось одно или два таких помещения. Они играли роль «красных уголков» или, как иногда говорили, актовых залов.

Там проводились собрания и совещания служащих, а так же, читались бойцам различные лекции. На стенах висела, так называемая «наглядная агитация». В ней разъяснялась политика правящей партии КПСС и правительства нашей страны.

Офицер познакомил Юрия с щуплым солдатом, который следил за внутренним оформлением «Ленинской комнаты». Кроме того, он рисовал плакаты и лозунги, а так же, писал объявления, извещавшие роту о предстоящих событиях.

Ветеран кисточки и карандаша дослуживал последние дни. Он с большою охотой отдал приемнику флакончики с тушью и баночки краски с бумагой. Объяснил, что где лежит, и помчался в казарму, готовиться к скорому дембелю.

Художник, отбывший своё время в армии, уже завершил основную замену «наглядной агитации» зала. Замполит с удовольствием видел, что помещение приведено в состояние «на оценку отлично». На его придирчивый взгляд оно больше не требовало особых трудов.

Поэтому, офицер поступил очень хитро. Он не освободил бедного Юрия от прочих тягот несения службы в мотострелковом полку. Мужчина велел живописцу ежедневно являться к нему после ужина для получения новых заданий.

Таким образом, Юрий целыми днями исполнял повинность советского воина, так же, как все другие солдаты. Вместо того, чтобы отдохнуть вечерами, он писал объявления и рисовал плакаты для лекций, которые проводил офицер.

Мало того, его обязали создать на стене клуба большое панно, посвящённое предстоящему XXIV-му съезду КПСС. А следом за этим, трёхметровый планшет с портретом Владимира Ленина.

Когда Юрий начал работу, сзади подошёл замполит. Он посмотрел на молодого солдата, а потом вдруг спросил: – У тебя есть диплом художественного училища и разрешенье на право рисованья вождей?

Нужно напомнить, что в тридцатых-пятидесятых годах имелся специальный закон, за нарушенье которого можно было легко схлопотать несколько лет лагерей. К счастью парня, его отменили с приходом Брежнева к власти.

Несмотря на изменение кодекса, голос у офицера звучал удивительно грозно. Художник вжал голову в плечи и пролепетал еле слышно: – Нет у меня никакого диплома. – и с надежной добавил: – Мне перестать рисовать?

– Ладно, заканчивай! – смилостивился вдруг замполит и ушёл, весьма недовольный вопросом бойца.

В те времена, собрания всякого рода случались достаточно часто. То заседали члены компартии, то комсомола, то профсоюза. То обсуждали новые распоряжения ЦК КПСС и правительства. Принимали планы и подводили итоги социалистических соревнований. Плюс ко всему, слушали лекции о культуре и о политическом положении в мире.

К каждому мероприятию приходилось писать по пять объявлений, которые развешивались в разных местах: в казармах, в столовой и даже, у плаца. А если возникала нужда, то рисовать большие плакаты, иллюстрирующие выступленья ораторов.

В давние годы, ещё не имелось привычных сегодня компьютеров и цветных фотопринтеров. Поэтому, всё делалось только вручную. Брали лист ватмана, размечали карандашом заголовки, отводились места для рисунков и для поясняющих текстов. Затем, всё рисовалось разноцветной гуашью и тушью.

Художники очень старались исполнять всё без ошибок. Иначе нужно было всё делать сначала. Иногда приходилось им «размножать» те плакаты в нескольких экземплярах. А на каждый лист, между прочим, уходило помногу часов. Причём, весь этот срок, приходилось стоять, сильно согнувшись, и буквально висеть над чертёжной доской.