Бурный рай

– Я не знал, чем заняться, – объяснил Крэг, сложив руки на груди и обаятельно улыбаясь. – Гулял вокруг лагеря, наткнулся на этот ручей и сразу побежал за чистой одеждой.

Блэр улыбнулась в ответ, смутно сознавая, что эта по-мальчишески озорная усмешка – всего лишь маска, прикрывающая исходящее от него ощущение опасности.

– Ничего страшного, – заверила она его, – не стоит оправдываться. Мы сами виноваты, что вас не предупредили.

Он вдруг склонил голову набок и рассмеялся:

– Думаю, вы скажете мне спасибо за то, что я нарушил ваш распорядок, потому что я сделал одно открытие, которым готов с вами поделиться.

– Правда? – Блэр заметила, что глаза у него не совсем желтые. Они зеленовато-орехового оттенка с золотисто-коричневыми искорками, сверкающими на радужной оболочке, как хрустальная крошка в мраморе. – И какое же это открытие?

– Нет. – Крэг печально покачал головой. – Мое открытие нельзя описать словами. Вы должны увидеть все сами. Но раз вы не хотите со мной купаться… – Он развел руками, изображая горестное сожаление.

– Ну да, ничего вы не нашли! – Блэр улыбнулась. Он приподнял брови и пожал плечами.

– Когда-нибудь, – пообещал он, – я покажу вам свой чудесный секрет, и вы пожалеете о том, что не поверили мне. А пока… – Он еще выше поднял брови и кивнул на свои вещи. – Отвернитесь, пожалуйста, мне нужно одеться.

Блэр зашла за дерево и отвернулась, небрежно скрестив на груди руки. Вся дрожа, она молила Бога, чтобы Крэг этого не заметил. После смерти Рэя у нее иногда появлялось искушение завести роман с первым встречным, лишь бы доказать себе, что она осталась нормальной женщиной, способной испытывать сексуальное удовольствие.

Но здравый смысл удерживал ее от подобного легкомыслия. Встречаясь с мужчиной без любви и даже без влечения, она ничего не докажет, а только еще хуже себя почувствует.

И вот теперь, нежданно-негаданно, на нее свалилось это безумное, лихорадочное желание. Желание физическое, многократно усиленное душевными переживаниями.

При всем недоверии к желтоглазому незнакомцу она испытывала к нему несомненную симпатию. Когда он выходил из воды, она всеми нервными окончаниями предугадывала его сильные гибкие движения; они отдавались в ее собственном теле…

– Можно взять ваше полотенце? Обещаю не сильно его намочить.

– Пожалуйста. – Дочь политика должна уметь управлять своим голосом.

После мучительной паузы он весело сказал:

– Можете поворачиваться.

Блэр перевела дух, только сейчас заметив, что все это время стояла не дыша, потом обернулась и встретилась с внимательным взглядом Крэга. Не спуская с нее глаз, он полез в карман и достал сигареты и зажигалку.

– Курите?

– Да, спасибо. – Она взяла сигарету, довольная, что ее пальцы не дрожат, и нагнулась прикурить.

Лица их сблизились. В воздухе поплыл табачный дым, а они все стояли, разглядывая друг друга и даже не пытаясь скрыть свой интерес.

– Американские, – с одобрением сказала Блэр, осмотрев сигарету.

Крэг усмехнулся:

– Да. Я привез еще кое-что из Штатов для всей бригады.

– Вот как? – По молчаливому согласию они вместе сели на мягкую траву у ручья. – Кто же вы такой? Богач, склонный к авантюрам? – Доктор Харди свернул бы ей шею за такой вопросик.

Но Тейлор ничуть не обиделся.

– Вряд ли меня можно назвать богачом. Просто я получил весьма неплохое наследство. – Крэг не врал. Все, что он привез, было куплено на его собственные деньги. Мало того, он пожертвовал значительные суммы на нужды организации, хотя не считал это особенной заслугой: он действительно был богат и мог всю жизнь тратить деньги, полученные в наследство. – Ну, а вы кто такая?

Он знал все подробности биографии Блэр: не только дату ее рождения, но даже точное время ее появления на свет и номер палаты, в которой лежала ее мать. И все-таки ни одно досье в мире не давало ответа на вопрос, что представляла собой эта пылкая, самостоятельная и решительная женщина.

Блэр глубоко затянулась сигаретой и пожала плечами, тщательно обдумывая ответ.

– Боюсь, у нас с вами один недостаток. Я тоже выросла в роскоши.

– И отказались от нее? – Губы его тронула улыбка.

– Нет. – Она сдержанно усмехнулась. – Я ничего не имею против честно нажитого богатства. Мне никогда не хотелось от него отказаться. На мой взгляд, если правильно распоряжаться деньгами, можно сделать много полезного. И потом, как говорится, чтобы делать деньги, нужны деньги. – Она засмеялась. – К тому же я обожаю мраморные ванны, омаров и, по возможности, шелковые простыни.

– Тогда что вы делаете в этой дыре?

– Я сказала «обожаю», а не «не могу без них жить», – напомнила ему Блэр. Черт возьми, она слишком разболталась! Пора по его примеру перевести разговор на него самого. – А вы что здесь делаете?

Он пожал плечами и сделал глубокую затяжку.