Буржуа

Но я могу также рассматривать самостоятельно капиталистический «дух», как он заключен или пускает корни в живой личности, и тут уже действительно противопоставить его «капитализму», если я имею в виду отграниченные во времени или в пространстве явления: капиталистический дух, пробужденный к жизни в прежние времена, противостоит капиталистической системе хозяйства сегодняшнего дня как нечто чуждое, равно как и капиталистический дух в известной личности является чем-то самостоятельным по отношению к «капитализму», существующему наряду с ней. И теперь постановка вопроса правильна: таким путем сделанный самостоятельным капиталистический дух может (теоретически) находиться в отношении причины или следствия к другому комплексу явлений. Как же мы теперь ответим на этот вопрос? Является ли капиталистический дух создателем капиталистической организации (понятно: не иной какой-нибудь, а той, в которой он будет обитать), или капиталистический дух вытекает из капиталистической организации? Поставить вопрос так точно — значит уже дать на него ответ: так как организации суть дело рук человеческих, то человек и «дух» его должны существовать заранее. Обусловленное не может предшествовать обусловливающему. Капиталистическая организация не может создать капиталистический дух, ибо, если принять это, тотчас же пришлось бы спросить: а что же вызвало к жизни капиталистическую организацию? Ответ: докапиталистический дух — нас бы не удовлетворил. Ибо если докапиталистический дух создает организацию, то она никоим образом не может быть капиталистической.

Иначе обстоит дело во втором случае. Капитализм, без сомнения, может создавать вне самого себя капиталистический дух. Нам даже нет надобности представлять себе расстояние, на котором он действует, слишком далеким; должна только быть налицо какая-нибудь отдаленность; значит, не только на ремесленника, имеющего свою мастерскую рядом с капиталистическим предприятием, может от этого соседства перескочить искра капиталистического духа и зажечь пожар в его душе; не только строение капитализма в одном поколении может оказать определяющее влияние на следующее поколение, но и внутри одного предприятия субъект хозяйства может испытать изменения в своей духовной структуре под давлением своей собственной деятельности благодаря воздействию хода своих собственных дел.

Как же теперь будет гласить наше суждение о действительном значении капитализма как создателя капиталистического духа, т. е. об исторически действительных влияниях, которые исходили от самого капитализма; в какой мере он, выражаясь иначе (в излюбленной здесь картинной форме), играет роль источника капиталистического духа.

В этом отношении следует со всею решительностью отвергнуть ту мысль, что капитализм сам есть единственный источник капиталистического духа. Об этом не может быть и речи. То, что сначала (в начальные периоды) должен был быть налицо капиталистический дух (хотя бы и в самой эмбриональной форме), чтобы вызвать к жизни первую капиталистическую организацию, вытекает из того логического соображения, которое мы только что высказали: творение не может предшествовать своему творцу. Следовательно, по крайней мере первоначальный капиталистический дух питался из иных источников, чем сам капитализм. И более того, когда капитализм уже был налицо, то и тогда, совершенно очевидно, и другие силы участвовали в деле создания капиталистического духа и развития, уже имевшегося налицо. Доказательство правильности этого утверждения я, полагаю, дал всей этой книгой. Или желательно снова впасть в авантюристическое представление, которое рассматривает все те нравственные силы, все те социальные условия, участие которых в строительстве капиталистического духа мы определили как «порождения» или «отражения» хозяйственных (капиталистических) отношений? Я полагаю, что мы ныне дальше ушли по пути познания и объемом нашего знания, и глубиной нашего психологического анализа гарантированы от подобных гипотез, порожденных юношеской чрезмерностью (если не остолбенелым упрямством). После того как мы в течение десятилетий употребляли нашу силу и наш дух на то, чтобы развязать узел исторических связей, мы более не можем удовлетвориться тем, чтобы разрубить его.

Но это воззрение отнюдь не исключает убеждения в том, что капитализм также участвует в выработке современного хозяйственного образа мыслей. Несомненно, он является одним из его источников, и, несомненно, не слабейшим. Чем далее идет капиталистическое развитие, тем большее значение оно приобретает для образования капиталистического духа, пока, быть может, в конце концов, не будет достигнута та точка, когда оно одно его будет образовывать и формировать.

Исследовать это (до сих пор, несмотря на все громкие слова, оно еще совершенно не исследовано) влияние, которое капитализм сам оказывал на развитие капиталистического духа во всех его особенностях, и составит еще задачу этой главы.