Буржуа

Если мы теперь проследим развитие мещанских добродетелей в течение веков, то наше внимание должно быть обращено как на интенсивное, так и на экстенсивное их дальнейшее проявление. Первое касается самого содержания учения о добродетелях, второе — распространения этих добродетелей среди нас. Наши познания в отношении обеих проблем совершенно различной природы. То, что я назвал интенсивным дальнейшим проявлением, мы можем проследить точно вплоть до отдельных подробностей по различным поучительным книгам и воспитательным сочинениям, в которых эти добродетели проповедуются: напротив, экстенсивное развитие мы можем установить только приблизительно по его симптомам.

Интенсивное дальнейшее развитие мещанского учения о добродетелях, как его выдвинули люди кватроченто, точно говоря, вообще не имело места. Чему во всех грядущих столетиях поучают начинающих деловых людей, это не что иное, как то, в важности чего еще убеждал своих учеников Альберти. Между образом жизни деда Леонардо и Бенджамина Франклина нет, как уже сказано, ни малейшего различия. Принципы остаются в самом тесном смысле те же самые. Они повторяются в каждом столетии почти дословно, и все нравоучительные сочинения XVI, XVII, XVIII столетий кажутся нам переводами Альберти на другие языки. Кинем взгляд на пару характерных сочинений из разных столетий.

Так, в XVI столетии мы натыкаемся на характерный для того времени род сочинений: на сочинения о земледелии, которые мы находим равномерно распространенными во всех странах.

Испанец Геррера питает мало склонности к торговле. Но то, что он восхваляет в качестве добродетелей для сельского хозяина, есть не что иное, как то, что Альберты желал дельному торговцу шерстью: хорошо обдуманный образ действий, отвращение к праздности, точное знание своей профессиональной деятельности (157).

Француз Этьен дает следующие правила поведения: хороший хозяин должен проводить свое свободное время в размышлениях и в исполнении своих дел, не давая отвлекать себя развлечениями, охотой, пирами, многочисленными друзьями и гостями и т. д. Точное распределение времени — самое главное. Никогда расходы не должны превышать доходов. Прилежанием хороший хозяин должен сделать и плохие земли плодородными. Старая поговорка гласит: хороший домохозяин должен быть больше озабочен прибыльностью и долговечностью вещей, чем минутным удовлетворением и временной пользой (158).

Итальянец Ганара (159) выставляет в качестве верховного руководящего правила полезность; и в салу тоже не следует разводить цветы, на которых ничего нельзя заработать, но только рыночный и находящий сбыт товар: красота садов Эдема повергла бедного Адама, а с ним всех нас в несчастье. Богатство наживают не путем придворной службы, военной службы или алхимии, по путем бережливого ведения хозяйства.

В XVII столетии нам попадаются многочисленные «купеческие книги» и «купеческие лексиконы», в которых увещания, обращенные к молодому и старому деловому человеку, — строить свою жизнь и свое хозяйство разумно и добродетельно — занимают широкое место. Снова это все те же поучения: хорошо обдумывай все, соблюдай добрый порядок, будь трезв, прилежен и бережлив, тогда ни в чем тебе не может быть недостатка и ты сделаешься уважаемым гражданином и состоятельным человеком.

Тут мы имеем известное произведение Савари «Le parfait negociant», посвященное Кольберу. Оно трактует, правда, главным образом о купеческом искусстве, но и купеческая мораль не оставляется без внимания: счастье и богатство купцов зависят: 1) от точного знания дела; 2) от доброго порядка в деле; 3) от прилежания; 4) от бережливости и экономного хозяйства в доме (de l'epargne et de l'economie de-laeir maison); 5) от деловой солидности (160).

Гораздо более широкое место занимает поучение купеческим добродетелям в английском pendant⁵⁸ к «Le parfait negociant»: в «Совершенном коммерсанте», произведении, приписываемом, как известно, Д. Дефо (161).

Прилежным должен быть купец. «Прилежный купец есть всегда знающий и совершенный купец» (стр. 45). Он должен всячески избегать удовольствий и развлечений, даже и тогда, когда они называются невинными; глава, в которой говорится об этом (девятая в четвертом издании), носит заголовок: «Of innocent Diversions as they are called. Of fatal to the Tradesman, especially to the younger sort»: («О невинных развлечениях, как их называют. Какими роковыми они являются для коммерсанта, в особенности для молодого»). Опаснее всего спортивные и сеньориальные увеселения. «Когда я вижу, что молодой владелец лавки держит лошадей, ездит охотиться, учится собачьему языку и говорит на спортсменском жаргоне, я прихожу всегда в ужас».