Буржуазное равенство: как идеи, а не капитал или институты, обогатили мир

Это мысль, вытекающая из естественного богословия и возвышенной в последнее время буржуазной деятельности, о том, что бизнес должен превалировать над спасением, чтобы не использовать не по назначению одно из творений Божьих - себя, молящегося на столбе в пустыне. Поэтому Бог в своей мудрости устроил нравственные чувства так, чтобы сделать мелкие дела мира более удобными, а торговлю - нетронутой, doux et sacré.

Этичное и в то же время коммерческое общество вдохновляло бы своих людей на освоение новых достижений. Правдоподобно говорят, что время Леонардо да Винчи было слишком ранним для, скажем, летательных аппаратов (хотя это не совсем так - средневековые монахи пробовали летать на аппаратах, хотя потом ходили хромыми). Смит не делает особого акцента на технологическом прогрессе. Фактически, как я уже отмечал, он положил начало тому чрезмерному акценту на накоплении капитала, кирпич за кирпичом в Амстердаме, который с тех пор вводит экономистов в заблуждение. Но милая коммерция, интеллектуальное сотрудничество и конкуренция в торговле, - писал в 1979 г. экономист Фридрих Хайек, - "это такой же метод воспитания определенных типов ума, как и все остальное: сам образ мышления великих предпринимателей не существовал бы, если бы не среда, в которой они развивают свои дарования"¹². Представьте себе Билла Гейтса, застрявшего в шекспировской Англии. Смит, по крайней мере, уважал купцов и промышленников, рекомендуя общество, в котором их (скромные, подражающие голландским) блага могли бы процветать. Будучи эгалитаристом, он считал, по словам Хайека, что "одна и та же врожденная способность мыслить будет принимать совершенно различный оборот в зависимости от поставленной перед ней задачи": быть философом или уличным носильщиком, придворным или улучшателем.¹³

 

Что из этого следует?

Это: У Смита было две "невидимые руки", два результата (по его нехарактерно неуклюжему выражению) "очевидной и простой системы естественной свободы"¹⁴ Одна - это "невидимая рука" рынка, последствия которой время от времени отмечаются в "Богатстве народов". Например, если говорить о самом оригинальном экономическом вкладе Смита, то рынок труда уравнивает условия оплаты труда в Шотландии с условиями в Англии в социальных и правовых пределах, потому что люди переезжают из одного места в другое до тех пор, пока это не произойдет, как будто их направляет невидимая рука. Точно так же невидимая рука мягко выталкивает людей из их солипсических коконов, чтобы они задумались о том, что ценится в торговле другими людьми. Каждый человек... не намерен содействовать общественным интересам и не знает, насколько он содействует им"¹⁵ Смит презирал вмешательство в дела рабочих и буржуа, например, писал, что "высшая наглость и самонадеянность... для королей и министров претендовать на то, чтобы следить за хозяйством частных людей"¹⁶."Частный человек "имеет целью только свою собственную безопасность; и, направляя эту промышленность таким образом, чтобы ее продукция имела наибольшую ценность [с точки зрения того, что другие готовы платить], он имеет целью только свою собственную выгоду", хотя выгоду от предоставления товаров и услуг другим людям и от получения прибыли близким ему кругом семьи и друзей.¹⁷ Смит не рекомендует эгоизм, а лишь буквальное занятие своим собственным делом. Он приходит к выводу, что частное лицо "в этом, как и во многих других случаях, направляется невидимой рукой к цели, которая не входила в его намерения", а именно к скромному процветанию нации, и, хотя это не входило в намерения Смита, случайно способствует чему-то совершенно новому, Великому обогащению.

Этот отрывок не является (как это представляют себе экономисты последнего времени, прочитав один-два отрывка из "Богатства народов" и сделав обратный прогноз на основе более поздних теоретических разработок) лишь плохим приближением к современному пониманию претенциозно названных Первой и Второй теорем экономики благосостояния.¹⁸ И тем более "невидимая рука" Смита не означает, как утверждал Мандевиль в 1705 г., что "Так каждая часть была полна порока, / Но вся масса - рай". "Стремление к собственной безопасности" для семьи и друзей не является пороком, особенно если оно достигается, как и должно достигаться, если оно выгодно, "таким образом, чтобы его продукция представляла наибольшую ценность" для других.