Буржуазное равенство: как идеи, а не капитал или институты, обогатили мир

Богатые страны под руководством Маргарет Тэтчер, консервативного премьер-министра Великобритании (и большого потребителя лака для волос), решили серьезно отнестись к угрозе озоновому слою со стороны жидкости для кондиционеров и лака для волос, и теперь озоновые дыры на полюсах становятся все меньше. Водотоки, которые были открытыми сточными канавами до появления эффективной очистки отходов в конце XIX века, в богатых странах в значительной степени очищены. Уровень твердых частиц, образующихся при сжигании угля для отопления домов в американских городах в 1930-1940-х годах - американский доход на голову тогда, как я уже отмечал, был примерно таким же, как доход Бразилии сейчас - был сопоставим с уровнем современных бедных стран, а к концу XX века упал до одной восьмой от прежнего уровня. В 1912-1913 гг. в бедном и поэтому задымленном Чикаго содержание взвешенных частиц было на 50% выше, чем в 58 бедных китайских городах в 1980-1993 гг. С тех пор как в 1954 г., а затем в 1968 г. было запрещено использование каменного угля в британских городах, Королевские суды в ныне богатом Лондоне были отмыты до блеска, чтобы вернуть им первоначальную белую каменную облицовку. Маленькая, но богатая Дания тратит значительную часть своих богатств на отказ от углеродного топлива и занимает, например, видное место на мировом рынке ветряных мельниц. Как сообщает либертарианский обозреватель газеты "Чикаго Трибьюн" Стив Чепмен: "С 1980 г. загрязнение окружающей среды угарным газом в Америке сократилось на 83%, свинцом - на 91%, сернистым газом - на 78%. При этом общий объем экономической продукции на человека с учетом инфляции вырос на 77%. Мы становимся более зелеными и здоровыми, когда становимся богаче". Если мы заботимся об окружающей среде, то давайте станем благоразумными и умеренно богатыми. Тогда мы сможем принести пользу.

А что же тогда делать с загрязняющими окружающую среду бедными странами? Рост реальных доходов на человека такими головокружительными темпами, как 6 или 12% в год, при четырехкратном увеличении уровня за поколение, по понятным причинам нравится простым китайцам и индийцам. Однако, когда их доходы выросли, бывшие бедняки, такие как датчане, австралийцы и британцы, стали больше ценить окружающую среду. Иногда, правда, они ценили ее нерационально, как, например, отказавшись от атомной энергетики, в результате чего старый грязный уголь стал самым быстрорастущим источником энергии в мире. В Китае, который стал лучше, но все еще очень беден, сейчас активно развивается экологическое движение - движение против угля, а не против атомной энергетики, с многочисленными бунтами, заменяющими демократию. В качестве нервной реакции на это движение, а может быть, и потому, что это полезно для людей, китайское правительство в январе 2014 г. начало требовать от пятнадцати тысяч заводов сообщать о загрязнении воздуха и воды в режиме реального времени и предоставлять результаты общественности.²⁵ Если они действительно это сделают (не задерживайте дыхание, а при посещении Пекина - делайте), китайский стандарт прозрачности контроля загрязнения будет выше, чем в Соединенных Штатах. Также в 2014 году Китай подписал соглашение с США о серьезной работе по ограничению выбросов углерода в атмосферу. Китай сейчас находится на этапе индустриализации, подобном Англии 1870-х годов или США 1890-х годов, когда сернистый угольный дым, поднимавшийся из Бирмингема (Уорикшир) или Бирмингема (Алабама), рассматривался не как повод для бунта, а как добрый знак. В 1940-х годах, когда мои бабушка и дедушка ездили в Чикаго по южному краю озера Мичиган, они с удовольствием отмечали дым, поднимающийся от сталелитейного завода US Steel в Гэри, штат Индиана, - улучшение, по их мнению, по сравнению с закрытыми заводами 1930-х годов.