Бушующий ветер тьмы

Я замерла на мир, осознавая написанное. Мама потеряла родителей, будучи младше меня сейчас. Ее отец, король восточного королевства, а мать родилась в Дифеде, должна была жить с мужем на востоке. Бабушка и дедушка. Тут даже не было их имен. Девушка в разваливающемся королевстве, окруженная врагами. Моей маме пришлось вести народ в сложное время, в невозможной ситуации. Почему я не слышала об этом раньше? Почему ни отец, ни наставник Падрэг не упомянули об этом? Я читала, надеясь на объяснение, что стало с мамой, когда ее родители умерли.

Королева пиктов обратилась к юной Вивиан с предложением союза против саксов, иначе их оба королевства будут разрушены. Королева Вивиан с неохотой согласилась, хотя не любила пиктов. Их общий враг был сильнее. Но в день боя королева Вивиан увела свои жалкие силы, бросив королевство на востоке и оставив пиктов их судьбе против саксов. Королева Вивиан увела свой народ на запад, где они присоединились к королю Вортигену в королевстве Дифед — там когда-то жил народ ее матери. После брака с королем Вортигеном королева Вивиан не слышала о судьбе пиктов.

Я сглотнула, и дальше история сменялась темами об урожаях и королевствах в разные годы. Больше ничего о юности матери. Я вернулась на предыдущую страницу и перечитала строки о королеве Вивиан и сражении у Старых границ.

Это могло быть правдой? Мама увела людей в безопасность ценой пиктов? Тут не говорилось о мыслях мамы, что она ощущала в том нежном возрасте. Подросток получила власть, как когда-то я. Она спасла народ, убежав от саксов и выйдя за уэльского короля, защищенного горами. Отец, король Вортиген. Но что стало с пиктами? Точно ничего хорошего, если у них было мало шансов против саксов. Конечно, Саб злилась за меня, если моя мама бросила пиктов, чтобы спасти подданных.

Но люди говорили о маме только хорошее. Она была доброй и мягкой, мирной женщиной. Могла ли она поступить так жестоко, хоть это и было необходимо? И большее в истории было скрыто тенями. Презрение Саб ко мне стало личным. Она была как-то связана с этим эпизодом из юности моей матери. Но как? Саб была тогда девочкой. Эти страницы поражали, но чего-то важного не хватало. Чего-то я не видела.

Я вернула книгу Уне. Вопросов стало лишь больше, а решения не появились сами. Может, глупо было переживать о таком среди армии больных солдат

Мы с Уной вернулись в башню. Лучники Кантрефа кивнули нам, нервно оглядываясь на валлийцев, хрипящих во дворе. Невидимая смерть висела над нашими мыслями.

Олвен дулась в углу наверху, глядя на потолок. Я не хотела ее слушать, прошла мимо, пытаясь игнорировать. Дети плескались в лужах, пока Ровена домывала пол. Олвен направила на меня палец, словно наконечник стрелы.

— Закрыться? Карантин? Ты всех нас заразишь после визита к своему одноглазому брату!

Я посмотрела на Олвен свысока, глаза гневно пылали. На миг она ответила, и я не знала, дойдет ли до ударов. Но мы были королевами, знали больше. И все же я хотела ударить ее метлой, когда она так говорила. Я пришла спасти брата, и я как-то это сделаю.

Олвен отвернулась, мы разошлись по углам с сыновьями. Я напевала Гэвину тихую колыбельную, он опустил голову мне на колени. Олвен играла с Кадваллоном, и он смеялся. Мы не говорили друг с другом.

Штаны Гэвина были мокрыми. Я обнаружила, что он обмочился. Я прикусила губу, зная, что Гэвин уже умел пользоваться туалетом. Он надул губы и смотрел на меня. Он боялся. И хотя он не понимал всего, он знал, что на нас охотятся, что мы в опасности. Я прижала губы к его лбу. Малыш, ты не должен был терпеть такие сложности в таком юном возрасте. Я переодела его в чистую тунику и взяла на руки, покачивая у груди.

Гэвин стал засыпать, Ровена вскочила на ноги. Ее испуганные девочки захныкали, но она не обратила внимания. Ровена прошла к подоконнику, указала на поля и лес.

— Миледи, смотрите! Деревья движутся!

Я вскинула бровь. Как деревья могут двигаться? Виски заболели. Я уже срывалась утром и не хотела повторять. Я пыталась не слушать ее, но Ровена схватила меня за руку.

— Моя королева, посмотрите! Деревья движутся!

Я вздохнула и встала, прошла к подоконнику. Сперва тихие поля и туманные дубы выглядели обычно. А потом мои глаза расширились.

Верхушки деревьев покачивались в лесу, словно наступали среди моря ветвей. Голые стволы меняли положение, и листва трепетала. Лес двигался.

Уна и Олвен подошли к нам.

— Что это…? — голос Уны оборвался.